— Научусь, — сказала Вася. — Если Медведь будет скован, я вернусь и буду твоей наследницей, научусь. Но я должна уберечь семью. Ты можешь мне помочь?
Старушка отдернула руку. Враждебность подавила надежду на ее лице.
— Я не помогу тебе. Я — хранитель этого озера, этого леса. Мне нет дела до мира дальше.
— Можешь хотя бы сказать, где заточен король зимы? — спросила Вася.
Женщина рассмеялась. По — настоящему, откинув голову.
— Думаешь, его брат оставил его просто лежать, как котенка, которого забыл утопить? — она прищурилась. — Или ты как Тамара? Выбрала мужчину вместо родни?
— Нет, — сказала Вася. — Но его помощь нужна мне, чтобы сковать Медведя. Ты знаешь, где он? — хоть она старалась быть спокойной, ее голос стал тверже.
— Не на моих землях.
Полуночница все еще стояла в тенях, внимательно слушалась.
В сказке у Бабы Яги было три слуги, три всадника: День, Сумерки и Ночь.
— Я все равно его найду, — сказала Вася.
— Ты не знаешь, откуда начать.
— Я начну в Полночи, — сказала Вася, взглянув еще раз на Полуночницу. — Если там все полночи, то в одной из них должен быть Морозко в его клетке.
— Та земля так огромна, что твой разум ее не поймет.
— Так ты поможешь мне? — спросила Вася, глядя в лицо, отражающее ее. — Прошу, бабушка. Уверена, выход есть.
Губы женщины шевелились. Она мешкала. Сердце Васи дрогнуло с надеждой.
Но ведьма резко отвернулась, стиснув зубы.
— Ты не лучше Тамары и Варвары. Я не помогу тебе, дурочка. Ты погубишь себя без толку, а твой драгоценный король зимы так старался тебя уберечь, — она поднялась на ноги, и Вася тоже.
— Погоди, — сказала она. — Прошу, — Полуночница не двигалась во тьме.
Старушка яростно сказала:
— Если одумаешься, вернись, и, может, я изменю решение. Если нет — я отпустила дочерей. С правнучкой будет еще проще.
Она шагнула во тьму и пропала.
14
Водяной
Вася хотела кричать. Часть ее души хотела к прабабушке, страдала без матери, которую она не знала, без няни и старшей сестры, ушедшей так рано. Но как она могла жить тихо в мире магии, пока Медведь был на свободе, ее семья в опасности, а король зимы — в плену?
— Вы так похожи, — сказал знакомый голос. Вася подняла голову. Полуночница вышла из теней. — Вспыльчивые. Упрямые, — луна превратила бледные волосы нечисти в белый огонь. — Так ты хочешь найти короля зимы?
— Почему ты спрашиваешь?
— Любопытно, — бодро сказала Полуночница.
Вася не верила ей.
— Расскажешь Медведю? — спросила она.
— Зачем? Он лишь рассмеется. Ты не вытащишь Морозко. Лишь умрешь, пытаясь.
— Что ж, — сказала Вася, — ты бы хотела моей смерти, судя по нашей последней встрече. Почему не сказать, где он, чтобы я умерла быстрее?
Полуночница была удивлена.
— В этом нет ничего хорошего. Пойти в Полуночи не так просто. Мало знать, куда тебе надо.
— Как тогда ходить там?
Полуночница тихо сказала:
— В Полуночи нет ни севера, ни юга. Ни востока, ни запада, нет тут и там. Ты должна думать о месте назначения и идти, не запнувшись во тьме, но никто не знает, как долго тебе идти к нужному месту.
— И все? Почему тогда Варвара сказала коснуться дуба?
Полуночница фыркнула.
— Она немного знает, но не понимает. Сходство помогает путешествовать. Это как зов. Кровь зовет кровь. К родным пройти проще всего. Ты не могла добраться только до дерева у озера, потому что эта связь слабая — дуб к дубу, — она ухмыльнулась. — Может, тебе будет не сложно найти короля зимы, девица. Тут точно есть связь. Он достаточно любил тебя, чтобы отдать свою свободу. Может, он даже теперь тоскует по тебе.
Вася не слышала еще ничего глупее. Но она сказала лишь:
— Как мне попасть в Полночь?
— Каждую ночь в нужный час мое царство открывается для тех, кто видит.
— Хорошо. Как мне выбраться из Полуночи?
— Проще всего? Уснуть, — Полуночница пристально смотрела на нее. — И твой спящий разум отправится к рассвету.
Дед Гриб выглянул из — под бревна.
— Где ты был во всем этом веселье? — спросила Вася.
— Прятался, — сказал дух — гриб. — Я рад, что ты не мертва, — он нервно взглянул на Полуночницу. — Но лучше не искать короля зимы. Тебя убьют, а я прошел столько сложностей, чтобы быть твоим союзником.
— Я должна, — сказала Вася. — Он пожертвовал собой ради меня.