«Идем, — сказала она. — Сначала было забавно, но тьма мне уже надоела».
Немного веселья проступило на лице Полуночницы.
— Что ты надеешься сделать, Василиса Петровна? Он скован в памяти, месте и времени.
Вася была ошеломлена.
— Неужели я должна думать, что зимний король позволил бы сковать себя навеки ради меня? Он не глупый принц из сказки, и я не Елена Прекрасная. Так что у него должен быть повод, как и способ спастись. Значит, я могу его освободить.
Полуночница склонила голову.
— Я думала, ты ослеплена, и потому рискуешь в глубинах моего царства ради него. Но это не так, да?
— Да, — сказала Вася.
Полуночница сдалась.
— Лучше обуйся, — она смотрела на отчасти высохшую одежду Васи. — Будет холодно.
Стало холодно. Сначала Вася ощутила, как лед хрустит под сапогами, когда она прошла в другую полночь. Запах лета сменился земляным, звезды казались острыми, как мечи, где их не скрывали проносящиеся облака. Тихо шуршали листья, а потом остались только голые деревья на фоне неба. А потом между одной полуночью и другой Вася ощутила мокрый снег под ногами. Дед Гриб остановился.
— Я не могу, я зачахну дальше, — его глаза с ужасом смотрели на белый снег.
Вася опустилась перед духом.
— Ты можешь вернуться на озеро один? Я должна идти дальше.
Он переживал. Его зеленое сияние трепетало.
— Я всегда могу вернуться на озеро. Но я обещал.
— Ты сдержал обещание. Ты нашел мне еду, нашел меня после потопа, — она коснулась его головы, дала ему еще кусочек хлеба из лукошка. Она сказала, вдохновившись. — Может, у тебя получится уговорить других чертей перейти на мою сторону. Расскажи им, что я… я…
Дед Гриб просиял.
— Я знаю, что расскажу им, — сказал он.
Это беспокоило. Вася открыла рот, но передумала.
— Хорошо, — сказала она. — Но…
— Точно не хочешь вернуться к озеру? — спросил дед Гриб, с презрением глядя на снег. — Тут темно, холодно, и земля твердая.
— Я не могу. Пока что, — сказала Вася. — Но однажды, когда все кончится, ты покажешь мне, где растут лисички.
— Хорошо, — печально сказал дед Гриб. — Не забудь говорить всем, что я был первым, — он пропал, пару раз оглянувшись.
Вася выпрямилась и посмотрела вперед. Зимние полночи простерлись перед ними — холодные рощи, замерзшие ручьи и опасности, которые она не видела, скрытые во тьме. Холодный ветер окружил их, и Пожара с летней шерсткой тряхнула хвостом и прижала уши.
— Мы в глубине твоего царства? — спросила Вася у Полуночницы.
— Да, — сказала она. — Тут зимние полуночи, а мы начали летом.
— Домовая сказала, что я не смогу вернуться, — сказала Вася, — если изменится время года.
— В землях у озера, — ответила Полуночница. — Но это Полночь. Тут ты можешь идти, куда хочешь. В любое место, в любое время года. Главное, не уснуть.
— Тогда идем, — Вася взглянула на замерзшее небо.
Они шли в тишине. Порой слышался стук, копыта Пожары ударяли по камню под снегом. И все. Они двигались как духи над тихой землей.
В один миг они шли во тьме с облаками, но в другой миг их озарила луна, чуть не ослепив Васю, привыкшую к ночи. А потом сильный порыв ветра впился в ее волосы. Становилось все холоднее, а земля — дикой. Снег жалил ее лицо.
Полуночница резко сказала:
— Если бы ты попыталась использовать связь с земным королем, то быстро умерла бы, заблудилась. Ты была права, связь смертной и бессмертного слишком хрупка, и между вами много недомолвок. Но я никогда… Медведь никогда… не подумал бы о лошадях.
Вася сказала:
— Между мной и зимним королем нет связи. Кулон был уничтожен.
— Совсем нет? — удивилась Полуночница.
— Это было просто перепутанное желание, — возразила Вася. — Я не люблю его.
Полуночница молчала.
Вася хотела, чтобы они задержались, ведь она стала замечать далекие места, праздники в городах, высокие холмы, радостные вопли людей в свете факелов.
— Там далекие и чужие земли, — сказала Полуночница. — Туда долго идти в темноте. Туда можно не добраться, ведь твоя душа не поймет те земли. Это не из твоей жизни, это из жизни твоих предшественников или далеких правнуков. Даже я не могу попасть во все. Я знаю, что однажды перестану существовать, и не все полночи в жизни мира будут знать мою руку.
Вася ощутила трепет в глубине себя.
— Я бы хотела увидеть дальние земли твоего царства, — сказала она. — Поесть в чужих городах, разломить каравай перед свадьбой или увидеть луну в море.