— Да, — сказала Вася, встав на ноги. — Я была бы рада помощи.
— Что ж, — сказал черт, — тогда за мной, — он побежал в заросли.
Вася пошла за ним после мига размышлений, но держала озеро в поле зрения. Она не доверяла тишине леса и маленькому грибу.
Недоверие Васи вскоре смешалось с потрясением, ведь она оказалась среди чудес. Нежная зеленая хвоя, кивающие на ветру одуванчики. Она ела, собирала и ела, а потом поняла, что у ее ног растет голубика, под влажной травой скрылось еще больше земляники. Это уже была не весна, а лето.
— Что это за место? — спросила Вася у духа — гриба. Она начала звать его мысленно дед Гриб.
Он странно посмотрел на нее.
— Земля между полуднем и полночью. Между зимой и весной. Озеро в центре. Все земли соприкасаются у воды, и ты можешь переходить из одной в другую.
Царство магии, как ей когда — то снилось.
После мига потрясенной тишины Вася спросила:
— Если я зайду далеко, то доберусь до земли зимы?
— Да, — сказал черт, хоть и ошеломленно. — Но идти далеко.
— Король зимы там?
Дед Гриб снова странно посмотрел на нее.
— Откуда мне знать? Я не могу расти в снегу.
Вася думала, хмурясь, наполняя корзинку и живот. Она нашла зелень, голубику, крыжовник и землянику.
Она шла все глубже по летнему лесу.
«Как хорошо было бы Соловью, — подумала она, задевая нежную траву. — Может, вместе мы нашли бы его родню», — печаль лишила ее радости из — за света солнца и спелой земляники во рту. Но она собирала. Теплый зеленый мир успокаивал ее. Дед Гриб порой появлялся, порой пропадал. Ему нравилось прятаться под бревнами. Но она всегда ощущала его любопытный и недоверчивый взгляд.
Когда солнце оказалось высоко сверху, она вспомнила предупреждение и обещание домовой. Она еще не набралась сил, что нужны ей для того, что будет дальше.
— Я все собрала, — сказала она. — Мне нужно обратно.
Дед Гриб выглянул из — за пенька.
— Ты не добралась до лучшей части, — возразил он, указывая на листья в алом и золотом. Осень, как и лето, была землей, куда можно было пройти. — Чуть дальше.
Васе было любопытно. Она голодно подумала о каштанах и кедровых орешках. Но осторожность победила.
— Я знаю цену беспечности, — сказала она деду Грибу. — Мне хватит на сегодня.
Он не был рад, но промолчал. Вася с неохотой развернулась в сторону, откуда пришла. На землях лета было жарко. Она была одета для ранней весны — в шерстяную рубаху и носки, ее корзинка покачивалась на руке. Ее ноги болели, ребра ныли.
Слева лес шептался и следил. Справа лежало озеро, синее, как летом. Между деревьев она заметила небольшую песчаную бухточку. Вася опустилась на колени и выпила воды. Она была прозрачной и такой холодной, что ее зубы заболели. Раны чесались. Попытки отмыться тряпкой с утра не убрали ее ощущение грязи на себе.
Вася резко встала и стала раздеваться. Домовая не будет рада тому, что она сделала с ее стараниями, но Васе было все равно в тот миг. Ее руки дрожали от спешки. Казалось, чистая вода могла смыть грязь с ее кожи и воспоминания из головы.
— Что ты делаешь? — спросил дед Гриб, оставаясь подальше от песка и камней, прячась в тени.
— Хочу нырнуть, — сказала Вася.
Дед Гриб открыл рот и закрыл его.
Вася замерла.
— Мне не стоит этого делать?
Дух — гриб медленно покачал головой, но нервно взглянул на воду. Может, он не любил воду.
— Что ж, — сказала Вася. Она замешкалась, но ей хотелось даже кожу сорвать, стать кем — то другим. Вода озера хотя бы успокоит ее разум, — я не далеко. Может, присмотришь за моим лукошком?
Она прошла в воду, двигалась по камням, кривясь. А потом дно стало скользким илом. Она нырнула и всплыла с воплем. Ледяное озеро сдавило ее легкие, опалило нервы. Вася отвернулась от берега и поплыла. Вода радовала ее, а сверху все еще светило солнце. Но было очень холодно. Наконец, она остановилась, хотела вернуться, отмыться на мелководье, обсохнуть на солнце…
Но, когда она обернулась, увидела только воду.
Вася развернулась. Ничего. Казалось, мир вдруг утонул в озере. Она пару мгновений потрясенно шла в воде, а потом начала бояться.
Может, она была не одна.
— Я не хочу навредить, — сказала Вася, пытаясь игнорировать стучащие зубы.
Ничего не произошло. Вася снова прошла по кругу. Ничего. Паника в холодной воде, и ей конец. Она могла лишь угадывать и молиться.
С плеском, как криком, существо вырвалось из воды перед ней. Две ноздри — щелки между выпученными глазами. Его зубы были цвета камня, нависали над узкой челюстью. Когда оно выдохнуло, изо рта вырвался пар, маслянистая жидкость потекла по его лицу.
— Я тебя утоплю, — прошептало оно и бросилось.
Вася не ответила. Она опустила ладонь на воду с грохотом. Черт отпрянул, и Вася рявкнула:
— Бессмертный чародей не смог меня убить, как и священник со всей Москвой за его спиной. С чего ты взял, что ты сможешь?
— Ты пришла в мое озеро, — ответил черт, скаля черные зубы.
— Поплавать, а не умереть!
— Это мне решать.
Вася старалась не замечать боль в ребрах, пыталась говорить спокойно:
— Я виновата, что прошла сюда без спросу. Но я не должна отдавать жизнь.
Черт выдохнул горячим паром в лицо Васи.
— Я — багинник, — прорычал он. — И я говорю тебе, что твоя жизнь обречена.
— Попробуй забрать, — рявкнула Вася. — Но я тебя не боюсь.
Черт опустил голову, синяя вода закипела.
— Нет? И что означало то, что бессмертный чародей не смог тебя убить?
Ноги Васи почти сводило.
— Я убила Кощея Бессмертного в Москве в последнюю ночь Масленицы.
— Врешь! — рявкнул багинник, бросился, чуть не утопил ее.
Вася не дрогнула. Ее внимание уходило на то, чтобы оставаться над водой.
— Я врала, — сказала она, — и заплатила за это. Но тут я говорю правду. Я убила его.
Багинник резко закрыл рот.
Вася отвернулась, искала берег.
— Я тебя узнал, — прошептал багинник. — Ты похожа на свою семью. Ты прошла через Полночь.
Вася не собиралась его слушать.
— Да, — выдавила она. — Но моя семья далеко. И я не хочу навредить. Где берег?
— Далеко? Но и близко. Ты не понимаешь ни себя, ни природу этого места.
Она стала опускаться в воде.
— Дедушка, берег.