– Чем это ты вдруг заболела? Будет прикидываться!
А дай-ка я ее проверю по методу Ефрема!
– Ты что, не знаешь? Лейкемия.
Пауза. Потом:
– Ты это серьезно?
– Кто же такими вещами шутит? А почему, ты думаешь, родственники ко мне понаехали? Они сдают кровь на совместимость.
– А мне ты почему ничего не сообщила?
– А ты что, согласна на трансплантацию? Мне нужна пересадка костного мозга и печени. Я тебе дам адрес клиники потом.
Длительная пауза.
– Я слишком стара. Пусть сдают те, кто помоложе.
– Пусть.
– Тетя Наташа, – вдруг Сашенька обхватила меня за талию. – Давай я кровь тебе сдам.
– Спасибо, солнышко, – растроганно сказала я. – Но несовершеннолетние не могут быть донорами.
Когда Тоня с мальчиками вернулась после прогулки, я рассказала ей о своей шутке.
– Наташка, ты совсем дура? – возмутилась она.
– А что она меня все пилит? Хоть отвяжется!
После ужина старшие устроились у телевизора, а мальчишки перетащили к себе компьютер и записывали фотографии на CD. Сериалы я не люблю, поэтому устроилась рядом с ними и рассказала о том, что наплела Александре. Мальчики посмеялись, а потом Жорка нахмурился и сказал:
– Ты, Наташа, если заболеешь, не скрывай. Я тебе хоть кровь, хоть печень. Ты же мне сестра.
– Ладно, братик, я теперь в надежде.
В дверь поскреблась Сашенька.
– Заходи, солнышко, – сказала я. – Вот, племянница наша общая тоже мне свою кровь обещала.
– Знаешь, тетя Наташа, давай лучше я печенку тебе отдам. А то мозги у меня глупые, дедушка сказал. Я учусь плохо.
У нее даже слезы на глазах выступили, когда мальчишки захохотали. Кузя, молодец, выскочил из-за стола и подкинул ее к потолку:
– Не обижайся, племяшечка! Это мы смеемся от радости, что ты у нас добрая такая!
В дверь просунулась Тоня: «Что ржете?» Мальчики наперебой стали рассказывать о предложении Сашеньки. Она умилилась и села рядом со мной:
– Давайте-ка я с вами посижу.
Как-то незаметно мы перешли к воспоминаниям, послали Сашеньку за альбомами и стали разглядывать фотографии.
– А это кто? – спросила Тоня.
– Не узнаешь? Это же я!
– Господи! Мне говорили, что ты растолстела, когда Людка забрала тебя в Москву, но я не знала, что до такой степени! Теперь я понимаю, как мы виноваты все перед тобой! То есть я, конечно, раньше поняла. Когда после продажи квартиры у нее жила.
– И сколько выдержала?
– Два месяца…
У Жорки даже уши покраснели. Он поспешно перебил нас:
– Наташа, а почему у тебя на групповых фотографиях везде вид сердитый?
– Потому что там присутствуют младшие тетушки Сима и Алла, – засмеялась Тоня. – А они, чуть чего, шлепали. Вот, посмотри, какая она довольная, когда с Валеркой.
Это нас Толик фотографировал. Я обхватила Валеркину ногу как дерево, прислонив голову к брючине. Действительно, вид довольный. Тоня стала вспоминать всякие истории, когда мальчишки таскали меня с собой: как Валерка играл в футбол, а мне постелил на траву свою куртку и строго-настрого запретил вставать, а я Валерку всегда слушалась, поэтому он вернулся домой, неся в руках отдельно меня, мокрые трусы и мокрую куртку. Как Митрохин проверял мой нос и чуть не попал в колонию. Как мальчишки решили переплыть озеро, а я, не задумываясь, поплыла за ними. Как один раз я разревелась, когда Валерка отводил меня в садик, он взял меня с собой в школу, и я просидела под партой Валерки два урока, и только на третьем, когда была контрольная, меня математичка Елена Игнатьевна обнаружила.
У Сашеньки глаза блестели:
– Влетело ему?
– Нет, она очень хорошая была. Она Наташку посадила за свой стол, только справочники подложила, чтобы ей удобнее было. Дала ручку и тетрадку, и она вместе со всеми делала контрольную.
– Взаправду?
– Да нет, конечно. Каляки-маляки рисовала. Такая довольная была! Мы маме ничего не сказали, но она потом все равно узнала от соседок. Вот тогда Валерке влетело.
Мы с Тоней вспоминали легенды Утятина, друзей и соседей, проделки и игры.
– А мне можно в Утятин поехать?
– Это ты у бабушки просись.
– Сейчас! – Сашенька убежала.
Вернулась очень быстро:
– Сказала, если вы меня возьмете с собой, то можно.
Мальчишки засмеялись. Я сказала:
– Зря ржете. Если Александра разрешила, значит, будет у вас попутчица.
– Надо быстрей операцию делать, – сказала Сашенька. – Давайте посчитаемся. Я печенку отрезаю, а кто мозги? Ты, Кузя?
– Я! – засмеялся Кузя. – А ты знаешь, что будет больно?
– Ладно, поплачу немножко. Я буду не громко.
– Давайте чай пить, – решив, что шутка затянулась, сказала я. – Жора, ставь чайник, Кузя и Саша, несите посуду и торт.