Но Энтони Феррара оставался цел и невредим!
Тьма поглотила жуткое видение. Потом впереди появился белый луч, и, пытаясь выплыть из вод безумия, Сайм осознал, что доктор Кеан, отступая в глубь коридора, зовет его, срываясь на крик — бегите, спасайте свою жизнь, спасайте свою душу!
— Не стоило стрелять! — звучало в голове Сайма.
Не ощущая твердости и шероховатости камней, хотя позже все колени и лодыжки оказались расцарапаны до крови, спускался Сайм по длинной, уходящей вниз шахте. Доктор вроде бы шел впереди, время от времени хватая Сайма за ногу и направляя ее в выдолбленные в стене углубления. Все вокруг ревело и гудело, словно за стенами пирамиды бушевал океан и бился об нее огромными волнами. Было ощущение, что пол ходит ходуном.
— Ложитесь!
В голове начало проясняться. Теперь Сайм точно знал, что доктор готовит его к тому, что надо проползти по короткому коридору, ведущему в погребальную камеру фараона. Забывая об опасности упасть, он решительно двинулся вперед. Потом был провал в сознании, похожий на сон, в который погружается больной лихорадкой человек. И вот Сайм уже стоял в камере, а Кеан, зажав в одной руке фонарь, другой поддерживал его. Вновь вернулось чувство реальности происходящего.
— Я уронил пистолет, — пробормотал Сайм.
Он отодвинул руку доктора и повернулся к куче мусора в углу, туда, где был проход, через который они попали в дьявольское святилище.
Дыры не было!
— Он закрыл ее! — воскликнул Кеан. — Камеру и секретную комнату разделяют шесть каменных дверей. Если Ферраре удалось закрыть одну из них, прежде чем мы…
— Боже мой! — прошептал Сайм. — Давайте выбираться! Или я слечу с катушек.
Страх придал ему сил, и Сайм легко спустился по шахте вниз.
— Вставайте мне на плечи! — крикнул он, глядя вверх.
Доктор Кеан тоже спустился.
— Теперь вы первый, — сказал он.
Брюс тяжело дышал, почти задыхался, но полностью владел собой. Стоит однажды выйти за Грань, и понятие о смелости обретает несколько иной смысл: отвага перед лицом физической опасности тает под огнем неизведанного.
Сайм, с хрипом выпуская воздух сквозь стиснутые зубы, с невероятной скоростью поднимался по проходу с низким потолком. Оба стремились как можно скорее миновать этот длинный коридор. Впереди они увидели голубое небо…
— Что-то, напоминающее огромную летучую мышь, — сказал Роберт Кеан, — выползло из верхней ступени. Мы оба выстрелили..
Брюс поднял руку. Без сил, лежал он у подножия насыпи.
— Он зажег благовония, — проговорил он, — и читал заклинания. Не могу объяснить. Но стреляли вы напрасно. Мы опоздали…
— Леди Лэшмор…
— Пока пирамиду в Медуме не разберут, камень за камнем, ее участь останется неизвестной. Мы с Саймом стояли у адских врат! Нас спасло Господне вмешательство! Смотри!
Он указал на Сайма. Молодой человек лежал тут же — бледный, глаза закрыты, волосы густо выбелила седина.
Глава 20. Благовония
Роберту Кеану казалось, что поезд никогда не доедет от порта до Чаринг-Кросс.[72] Он непрерывно ерзал, смотрел то на отца, с которым делил купе, то на пролетающий за окнами пейзаж с его видами на плантации хмеля. Доктор, хотя и не выказывал подобных признаков волнения, был тоже очень напряжен.
Словно в горячечном бреду, в страшной спешке они покинули Каир, направляясь домой: это же настоящая пытка узнать, что пока вы ищете злокозненного и беспощадного врага в Египте, он, тайно вернувшись в Лондон, плетет свою паутину заклинаний вокруг любимых вами людей.
В погоне за Энтони Феррарой, воплощением адского порока, доктор Кеан бросил свою практику и отправился из Англии в Египет. Теперь он торопился вернуться — пока злодея искали в самых странных и потаенных уголках этой загадочной земли, Феррара творил свои темные деяния в Лондоне!
Опять и опять перечитывал Роберт письмо, вернее королевского приказа вызвавшее их обратно. Его прислала Майра Дюкен. Одна строчка, подобно разрыву бомбы, изменила все планы, окончательно лишив покоя.
В глазах Роберта Кеана вселенная сосредоточилась на Майре; для него она являлась единственным существом в мире, к которому Феррара не должен даже прикоснуться. Но теперь он знал, что Энтони был рядом с ней, и не сомневался, что в этот самый момент негодяй использует свое темное искусство, чтобы разрушить ее тело и разум — и, возможно, саму ее душу.
72
Чаринг-Кросс — перекресток главных улиц Вестминстера в Лондоне, а также вокзал, расположенный там.