С почти звериным криком Феррара вскочил и начал быстро что-то бормотать. Язык был явно не европейским. Высокий и зловещий, Феррара смотрел на доктора, все еще пытаясь нащупать шкатулку.
— Прекрати! — повелительно сказал Кеан. — Повторяю в последний раз, не смей ее трогать!
Феррара замолчал. Дрожь сотрясала его тело.
— Сейчас уже нет законов, мудрых законов старого времени, по которым тебя полагалось бы сжечь, — начал Брюс. — Правосудие здесь бессильно, но Бог еще способен покарать таких, как ты!
— Может быть, — прошептал Энтони, — вы хотели бы в придачу сжечь шкатулку, присутствие которой так сильно будоражит вас?
— Никакие силы в мире не заставят меня коснуться ее. Но ты, ты ее касался, и ты знаешь, что ожидает тебя за это! Ты пробудил силы зла, дремавшие столетиями, и попытался покорить их. Страшись! Я знаю, сколько человек ты убил, сколько несчастных оказались из-за тебя в сумасшедшем доме. Я клянусь, что теперь жертв станет меньше. Есть способ покончить с тобой!
Он повернулся, собираясь уйти.
— Страшитесь и вы, доктор Кеан, — Феррара говорил тихо и вкрадчиво. — Как вы сами сказали, я пробудил силы зла…
Кеан мгновенно подскочил к Энтони: кулаки ученого были сжаты, каждый мускул сухопарого тела напряжен. Даже при скудном освещении Феррара видел, что доктор бледен, а в глазах мерцает сталь.
— Ты пробудил иные силы, — тихим, но твердым голосом произнес Кеан, — но от этого не менее злые.
Энтони Феррара, повелитель безымянного ужаса, весь съежился перед ним — древним кельтским дикарем, которого, сам того не желая, вызвал к жизни. Невысокий и худощавый, доктор был тем не менее в отличной физической форме. Сейчас он являлся и воплощением силы — силы праведного гнева. Да, Кеан был опасен, и Феррара осознал это.
— Боюсь, что… — хрипло начал он.
— Не пытайся спорить со мной. — Голос доктора был холоден как лед. — Еще хоть слово и, клянусь небом, я убью тебя!
Феррара молча сидел, вцепившись в подлокотники и не смея поднять глаза. На несколько секунд время словно замерло, но доктор повернулся, и все встало на свои места.
На часах была четверть двенадцатого, когда ученый вошел в квартиру на Пикадилли. В это же время его сын, задыхаясь среди назойливых гадких существ, молил бога о пощаде. Он уже падал в их скопление, когда в комнате вдруг не стало ни шевелящихся усиков, ни горящих глаз, ни волосатых лапок. Вся кошмарная фантасмагория, сопровождаемая гнилостным запахом, растаяла, как лихорадочный сон, как только доктор Кеан добрался до создателя кошмара.
Роберт Кеан, пошатываясь и дрожа, стоял в спальне, потом упал на колени и начал истово молиться, благодаря за свое спасение.
Глава VII. Пациент сэра Элвина Гроувза
Когда пополам делят огромное состояние и одна половина достается молодому, беспринципному и хитрому мужчине, а вторая — милой и невинной девушке, сами силы ада смеются над сложившейся ситуацией. Но если наследство, доставшееся человеку беззащитному, охраняется сильным и суровым опекуном, исход предсказать сложнее.
В нашем случае такое положение дел привело к тому, что доктор Брюс Кеан без промедления отправил Майру Дюкен на неопределенный срок в старое мрачное поместье под Ивернессом. Конечно, Роберт сильно из-за этого переживал, и его страданиями дело не ограничилось.
Сонаследник Энтони Феррара сразу же сообразил, чем чревато решение, но, слишком хорошо зная доктора Кеана, протестовать не осмелился. Будучи модным терапевтом, врач часто сталкивался с Энтони в свете: общество редко отвергает молодых, красивых и состоятельных членов благородных семейств из чистого подозрения в их моральной неустойчивости. Поэтому дамы попредприимчивее вовсю обхаживали Феррару с немого одобрения представителей сильного пола. Доктор Кеан всегда здоровался с молодым человеком и тут же отворачивался от темноглазого приемного сына своего ближайшего друга.
Никто не мог объяснить подобных отношений. Но если бы люди знали, почему доктор Кеан упорно игнорирует Энтони, то ни приятные манеры, ни богатство, ни происхождение не спасли бы последнего: все двери, от Мэйфера до жалкой лачуги в Лаймхаузе, закрылись бы перед его но-
сом, навсегда запертые страхом и презрением. Но доктор никому не выдал жуткой тайны.
Иногда мы воочию видим, как рука Судьбы ведет нас по жизни, а позднее забываем об этом временном прозрении. Описанный далее случай как раз из подобных.
Как-то вечером в клубе сэр Элвин Гроувз с Харли-стрит отвел доктора Кеана в сторонку.