— Осторожнее, — предостерег доктор Кеан. — Помни, если завтра ты внезапно скончаешься, Феррара будет чист перед законом. Мы должны ждать и наблюдать. Можешь вернуться сюда в десять?
— Думаю, что смогу. Определенно смогу.
— Буду тебя ждать. Ты записал то, о чем нам стало известно, включая мои замечания и объяснения?
— Да, сэр, потратил на это весь вчерашний вечер.
— У меня будет что к этому добавить. Твои записи, Роб, когда-нибудь послужат оружием против нашего ужасного врага. Сегодня я поставлю подпись под двумя копиями и одну из них положу в банковский сейф.
Глава Х. Смех
Доктор Кеан не ожидал, что леди Лэшмор окажется настолько красивой. Это была натуральная брюнетка с великолепной фигурой и фиалковыми глазами. Ее нежная бархатистая кожа, казалось, вобрала в себя страсть южного солнца и приобрела золотистый оттенок.
Женщина холодно поприветствовала доктора Кеана.
— Чрезвычайно рад, что вы так хорошо выглядите, леди Лэшмор, — сказал доктор. — Весь ваш вид подтверждает мои выводы.
— Выводы о чем, доктор?
— О природе вашего недавнего недуга. Сэр Элвин Гроувз хотел узнать мое мнение, и я высказал его.
Леди Лэшмор заметно побледнела.
— Я знаю, что лорд Лэшмор очень беспокоился, — проговорила она, — но я уверена, что у меня ничего серьезного…
— Полностью согласен. Вы просто страдали от нервного перевозбуждения.
Женщина держала веер у лица.
— Недавно кое-что произошло, — начала она, — впрочем, вам об этом известно. Подобное происшествие заставило бы нервничать кого угодно. Конечно, я осведомлена, доктор Кеан, что вы известный специалист по психическим болезням…
— Извините, но кто вам рассказал об этом?
Она не стала юлить:
— Мистер Феррара. Он заверил, что в этом деле вы непревзойденный авторитет.
Доктор, сделав серьезное лицо, недоверчиво склонил голову:
— Вот как!
— И я хочу вас спросить, — продолжила леди Лэшмор, — есть ли у вас предположения, пусть и самые смутные, о том, откуда взялись раны на горле моего мужа? Могло ли их нанести что-то потустороннее?
Ее голос дрожал, а легкий акцент усилился.
— Ничего потустороннего, — ответил доктор, — хотя я думаю, что нечто сверхъестественное в них есть. Осмелюсь предположить, что и вас не так давно мучили кошмары?
Женщина вздрогнула и посмотрела на гостя расширившимися от ужаса глазами.
— Откуда вы знаете? — прошептала она. — Откуда?! Доктор Кеан, не молчите! — Она положила руку на запястье Брюса. — Если вы в силах их прогнать! Если вы убедите меня, что они не вернутся…
Слова звучали как мольба и признание одновременно. Вся показная холодность оказалась лишь маской, за которой скрывался страх: никому до этого женщина не осмеливалась признаться в нем.
— Так расскажите же, — мягко настаивал доктор. — Вы видели такие сны дважды?
Она кивнула, бросив на собеседника удивленный взгляд.
— Оба раза совпали с болезнью мужа?
— Да, да!
— Что вам снилось?
— Нет, даже не смею говорить…
— Вы обязаны рассказать. — В голосе врача звучало сочувствие.
— Мне снилось, что я лежу в очень темной пещере. Прямо над моей головой бушует море. Но сквозь шум я слышу голос, зовущий меня — не по имени, а как-то по-другому, не могу объяснить — зовущий так, что я не могу отказать. Я почти не одета, на мне только лохмотья; и вот на коленях ползу на зов, и я не одна, вместе со мной ползут какие-то существа, липкие и многоногие…
Дрожь прошла по телу женщины, и она подавила то ли истерический смешок, то ли всхлип.
— Волосы растрепаны, но — вот! именно это и сводит с ума — моя голова кажется отделенной от тела! Я вся горю
от дьявольской ярости, не могу описать ее словами. И меня гложет жажда, и эта жажда…
— Думаю, я понял, — спокойно прервал Кеан. — Что потом?
— Потом какое-то время я в забытьи, но сон опять продолжается. Доктор, не могу рассказать вам, какие ужасные, богохульные, гадкие мысли владели тогда моим разумом. Я сопротивлялась… сопротивлялась, но какая-то сила вновь и вновь тащила меня в эту отвратительную пещеру и наделяла неуемной жаждой! Я бесновалась — сам дьявол бушевал в душе. А потом снова провал, и я проснулась.
Она сидела и дрожала. Кеан заметил, что женщина избегает его взгляда.