— Я решила сократить нашу оригинальную команду на два наименее ценных носа.
— Марцелла, Вам этого не простят, — возмутился стражник.
— Почему же? Вот жеребец, вот кобыла. Берёте? Подойдут? — обратилась я к крестьянам.
— А деньги? Дорогие же! Вона какие, лоснятся что то зеркало. Аж в темноте видать.
— Вы же на моей земле работаете? Верно?
— Так и есть. Вам и подати платим.
— Ну вот и забирайте бесплатно. Считайте, что в аренду. Эрхан отдаст вам сёдла и будет проверять, как содержите. Если плохо кормить будете или ещё что, то заберу обратно. А так — пользуйтесь.
Крестьяне несмело потянулись к животным. Огладили по шеям почти синхронно и схожими жестами. Жеребец норовил было цапнуть нового хозяина, но услышав громкое "Не балуй!", задумался и тут же получил сухарик.
— Хозяйка! Век благодарны будем! Хотите вашим работникам одежду новую справим.
— Которым, — несмело спросила я.
— Дык этим охламонам. Им же тоже хочется в целом да чистом ходить. Вы уж простите.
Фороса при этих словах согнуло пополам от какого-то истеричного хохота.
— Так они болезные у Вас? Вона чё.
— Они не мои. Забирайте лошадей и идите.
Форос, отцепитесь от повода, отдайте животину человеку. Я вина хочу! У меня был тяжёлый день. Идите добывать. А то я ещё раз обижусь. А Корнелиусу могут не продать. У него вид неблагонадежный!
Стражник отмер, прихватил под локоть Джеймса и прямой наводкой, молча пошёл, чеканя шаг по направлению к таверне.
Им навстречу вышел хозяин заведения.
— Я же сказал, Оборванцев не обслуживаем!
Лорд! Вы ли это? Обознался, вы уж простите. Никак не хотел обидеть. А с Вами... Неужели вы, старший стражник Королевства, сам мистер Эворд?
Простите, но почему Вы в таком виде? Что произошло?
— Я давно хотел обрести невиданную силу благодаря грязевым ваннам. Чудотворное средство. А главное, редкое, что примечательно. Увидел по дороге к вашему заведению подходящую лужу и не удержался. Зато теперь я неуязвим.
— А я пожертвовал ему кусок лучшей ткани, чтобы друг мог оттереть хотя бы лицо.
— Но почему кусок лучшей ткани у вас обнаружился именно на п...бедре?! Простите. Это не мое дело.
— Я торопился.
— Дайте нам вина! И мы уйдем, не будем Вас смущать.
— Покрепче? Сколько бутылок?
— Самого лёгкого, какое есть. «Душа ангела», «Слеза феи»... Что там есть ещё.
— Это дамские напитки. Впрочем не мое дело, конечно. Сколько бутылей?
— Пять бокалов. Больших.
— Вам точно с собой? Господин Эворд, вы в порядке? Может быть, я чем-то другим смогу помочь?
— Точно. Несите пять полных пивных кружек «Ангельской слезы». Так будет проще идти в темноте. Живо.
Через минуту трактирщик вернулся с огромным начищенным до блеска подносом, на котором стояло пять полных кружек.
— Сейчас я рассчитаюсь. Демон! — похлопал стражник себя по карманам. Пара кусков засохшей грязи со стуком упала на пол.
Я где-то оставил кошелек. Может, под кроватью выпал, когда мы охотились за мышиной попой, как думаете Джеймс?
— Крысиной. Крысиной попой. Нет, под кроватью у ведьмы я не видел. Должно быть, Вы выронили его во время заплыва в канаве.
— Вы так считаете? Ну и ладно. Там не так много было. У Вас не найдется в долг золотого?
Лорд начал лихорадочно ощупывать карманы.
— Я, кажется, оставил свой кошелёк в ресторане. Слишком быстро мы оттуда выбирались. Или же в пасти той злобной твари. Что будем делать? Марцелла нас не ждёт без вина. Она будет шутить до самого дома. Я её знаю дольше, чем Вы.
— Без оплаты не отдам. Это элитное спиртное. При всем уважении.
Корнелиус снял с себя перстень.
— Давайте я оставлю в залог это кольцо. А к обеду вернусь за ним и рассчитаюсь.
Корнелиус перехватил поднос и с самым невозмутимым видом подошёл к нашей троице.
— Дамы, господин целитель. Прошу.
— Я вынужден откланяться, — сказал целитель после того, как взял кружку.
— Завтра рано вставать. Служба. Переночую в трактире. Спасибо вам всем огромное за чудесный вечер. Я так давно не отдыхал. Спасибо Марцелла! Я до сих пор не в состоянии поверить своему счастью!
И вино просто чудесное.
Я пригубила вино. Чуть сладкое, оно обладало диковинным ароматом луговых трав, нежных весенних цветов и лёгкой горечью в терпком ароматном послевкусии. Действительно слеза ангела.
— Айна, тебе нравится?
— Очень необычное. Такое нежное. Сладкое и горькое одновременно.
— А вы что думаете, Форос?
— Мне оно напоминает любовь. Сладость и горечь, от которых невозможно оторваться, что немного пьянят голову и заставляют смотреть на мир иначе.