— Все в порядке, мышка, — засмеялся он сам над собой. — Тебе это не должно нравиться.
— У меня задница горит!
Она возобновила свою борьбу. Но чем больше она извивалась, тем крепче он держал ее. И тем больше возбуждался сам.
— Ты поднимаешь много шума, у тебя лишь слегка порозовела попка.
Арнольд снова поднял ее и усадил в сидячее положение и сменил тактику.
— Ты забыла о своем обещании? Я не слышу ответа, Ева?
Дождавшись кивка, он недовольно прорычал:
— Так-то лучше, — затем перекинул ее через подлокотник дивана. — Давай, задери свою попку повыше.
И он прижал ее голову к спинке дивана.
— Теперь оставайся так, — приказал он.
Обычно Ева не делала того, что ей говорили, и не собиралась делать этого сейчас. Она встала, но Арнольд в пару шагов пересек комнату и толкнул ее обратно на подлокотник дивана. Нанес дюжину сочных жалящих пощечин ладонью, заставив ее яростно задергать попкой, и давиться слезами.
— А теперь, может быть, ты останешься лежать?
На этот раз она сделала, как он ей велел. Повернув голову, она попыталась разглядеть, что он задумал. Но что бы это ни было то, что он прятал за своей спиной, она не могла видеть.
Отворачивая ее лицо обратно на спинку дивана, он не дал ей увидеть. Пока она не почувствовала, как что-то мягкое и слегка колючее приземлилось ей на ягодицы. И что бы это ни было, оно обернулось вокруг ее бедер. Это было новое ощущение, крайне необычное. Острое, горячее и совершенно фантастическое.
— Что ты используешь? — спросила она.
— Флоггер, Ева, ты меня спрашивала, как им пользовались. Это должно скорее возбуждать, чем причинять боль, — объяснил он.
Он поднял правую руку и опустил флоггер ей на ягодицы. Ева не могла понять, почему между каждым ударом, казалось, была пауза. Поэтому она снова повернула голову, чтобы посмотреть, что он делает. Он расправлял ветви флоггера и скручивал их, прежде чем нанести еще один удар. После еще нескольких поглаживаний она снова начала извиваться, но теперь все стало иначе. Иным. Вместо боли она ощущала нарастающее возбуждение и тихо постанывала от особенного удовольствия.
Арнольд продолжал так ласкать ее, время от времени позволяя листьям мягкой замши нежно облизывать внутреннюю сторону нежных бедер. Без предупреждения ритм изменился. Теперь он использовал флоггер, чтобы плавно провести им между ее плечами, обжигая круговыми движениями. Использование флоггера вызывало у Евы желание все большего и большего. Оно начиналось с острых лопаток, медленно продвигалось вниз по спине к ее сильно покачивающемуся заду. Арнольд дразнил ее до тех пор, пока она почти не начинала кричать, требуя освобождения. И тогда он внезапно перестал, а вместо этого мягко раздвинул ее ноги и позволил лезвиям флоггера один раз скользнуть между ее ног. А затем и вовсе остановился.
Глава 17
— На сегодня все, — отступил Арнольд, оставляя Еву возбужденной и огорошенной.
Будь все в норме, она бы пришла в себя и успокоилась. Но все было не в норме. Все было иначе. Яд будил в ее крови, плохо контролируемые порывы и желания требовали своего. Как это все!?
Пару секунд она не двигалась, пытаясь взять себя в руки и прислушиваясь к себе. Ей хотелось большего, чем все. Ей требовалось получить разрядку, а он отказывал. Раздразнил до полного исступления, до состояния горячки и бросил. Он издевается?
Во рту у Евы пересохло от желания. Перед глазами мельтешили образы большой кровати в его спальни. Она хотела лечь в нее, почувствовать, как тает сама от того, как он в ней мощно двигается. В конце концов, мягкий матрас, это тебе не прокалённые за день жаркий капот машины. Каждому свое счастье. Она хотела его сейчас. Арнольда! И точка. Тем более у них уговор. Разве нет? Или она что-то не поняла в соглашении.
Ева потянула носом воздух комнаты. Тот вполне успел пропахнуть их запахами: ее кожей и желанием, его мускусным ароматом, немного средством для душа и хлопком от его штанов. Она хотела быть взятой им, прямо здесь на этом диване. Медленно она села на горящие ягодицы, чувствуя, как внутренности скручивает от желания.
За это время Арнольд успел вернуть флоггер на место и подошел к ней. Ева прочертила кончиком пальца линию по его животу вниз, отмечая, что от ее малейшего прикосновения они сокращаются. Он хотел ее. И его волнение отозвалось в ней. Она неторопливо стянула штаны с Арнольда вниз по бедрам. И забыла, как дышать.