— А вы? Вы не пострадали?
— Меня похитили тогда. Я чудом выжила, потеряла память. Теперь вот ищу, куда бы пристроиться. Дома-то больше нет…
— Так давайте к нам? Мы вот в Медяшкино перебрались, это в противоположную сторону от Снегирёвки и Ефимовки. Аська моя со свёкрами не поладила, вот мы и уехали подальше. А сейчас она три месяца как родила двойню, так тяжко по дому приходится. Мы только рады будем приютить вас. Если согласитесь, конечно…
Арета только сейчас вспомнила, как зовут Асиного мужа. Соседка звала его ласково: Алёшка.
— Мы с радостью примем приглашение, — улыбнулась она. — Поздравляю с рождением деток! Познакомьтесь, кстати: это Петро, он будет теперь моим сыном, его родные родители тоже погибли от рук шайки Бовена; Петро, а это Алексей, муж моей бывшей соседки.
— Очень приятно! — просиял Петрушка и поспешил разрекламировать себя. — Я и дрова колоть умею, и вёдра с колодца носить! Мы не доставим вам неудобств!
На что Алексей только добро ухмыльнулся.
Так и порешили, что встретятся на этом же месте в пять часов пополудни.
— Так, значит, ничего не надо нам покупать? — поинтересовался не по годам практичный малыш.
— Ну, почему же? Сукна купим, швейных иголок да кой-чего из посуды. Не с пустыми же руками ехать.
— Немного грустно, что мы не останемся ещё на одну ночь на постоялом дворе. Мне очень нравится там ванна, — вздохнул Петро.
— А знаешь, что? Вот сейчас закончим с покупками и вернёмся. Там и накупаешься.
Одежда для обоих, простая и удобная, нашлась удивительно быстро. Арете попалась лавка прекрасной швеи, у которой хотелось скупить абсолютно всё.
Намеряв себе штаны, рубаху, жилет да расшитый синими нитками серый кафтан, Петро, чтобы не скучать, пристал к продавцу дудочек и свистулек и опробовал звучание каждого инструмента. Он деловито изучал глиняные инструменты, сравнивал, где звучание звонче и красивее. Кажется, вон та белая, покрытая пёстрой глазурью, уточка настолько пришлась ему по душе, что без неё он не уйдёт.
— Возьмите ещё вязаные носочки для вашего сыночка, — предложила Арете швея, когда та расплатилась, и протянула белые с синим рисунком маленькие вязаные вещицы.
— Моему будут малы, — Арета покачала головой. — Но я возьму две пары. У моей приятельницы как раз родилась двойня.
— Только одни остались, — ответила швея и, пока Арета повернула голову в сторону, выглядывая, не натворил ли чего Петро, незаметно сунула маленький бумажный свёрток ведьме в сумку.
— Благодарю вас! — сказала Арета на прощание и побежала спасать продавца свистулек.
С остальными покупками пришлось побегать туда-сюда по торговым рядам, выбирая наиболее подходящие по соотношению цена-качество товары.
В подарок Асе ведьма купила белоснежную пуховую шаль и новенький глиняный котелок с ручкой.
Вернувшись в апартаменты, Арета ощутила щемящую тоску в груди. Да, жизнь потихоньку налаживается, но как же больно быть обманутой!
Пока Петро плескался в ванне, Арета плакала в спальне. Боги, она же поверила, что с ней случилась та самая любовь, которая сильнее трудностей, которая пройдёт через время и лишь окрепнет. А в итоге… скребущее по нервам чувство разбитости и несправедливости.
Чего ещё было ждать от Паршуты?
С другой стороны, разве лучше было бы жить в неведении, пока покорённая во всех смыслах рыжая ведьмочка не надоест Его Величеству?
Так что в этот раз сестра в какой-то степени оказалась полезна. Раскрыла Арете глаза.
Зато от Ричарда она ждала явно другого. Уж точно не осознания, что она очередная «одна из». Больше всего Арету задело его равнодушие к смерти пусть не родившегося, но всё-таки родного ребёнка. А ещё точь-в-точь такие же слова любви король нашёптывал Вивьен. Настоящий конвейер из кратковременных возлюбленных. Надо же как-то развлекаться молодому привлекательному монарху.
Вот и вся любовь.
Побег Ареты пробудил в Ричарде охотничий инстинкт, и остаётся надеяться, что скоро Его Величество остынет и переключится на другой объект.
Вдруг в плечо ей врезался магический вестник. Это означает лишь одно: Ричард узнал данное ей богиней имя.
Пустой лист, сотканный из магии, растворился в воздухе.
И что это значит?
***
Алексей посадил своих будущих жильцов в крытую повозку. Сказал:
— Ехать шесть часов. Доберёмся только к ночи. Можете поспать, если укачает.
Вскоре Петро сладко засопел, по привычке свернувшись клубочком, хотя день стоял тёплый. А Арета перебралась вперёд к Алексею. Всё же за приятной беседой мрачные мысли меньше лезут в голову.
Ася, раздобревшая, румяная и в фартуке выскочила из дома, а увидев гостью, расплакалась.
— Забава… Живая! — и от души обняла ведьму.
Они не были близкими подругами, но жители Снегирёвки Забаву любили. За готовность помочь, за неизменную честность, за чистоту души. В общем, все видели от неё только добро, и никогда — зла.
Асе ведьма пару лет назад отказалась варить приворотное зелье и проводить ритуал на удачу в любви, но зато простой человеческий совет помог, и в итоге у девушки с Алексеем всё сложилось как нельзя лучше.
— Мальчишки у нас родились в марте, — поделилась радостью Ася, хотя Арете почудились нотки грусти в её улыбке и взгляде. Или это всё сумерки? — Платон и Игнат. Как раз только что уложила их. Ой, что же мы стоим-то! Проходите-проходите, чаю попьём с коврижкой…
Известию, что Забава останется пожить у них, Ася обрадовалась, как заветному подарку.
Атмосфера за столом царила душевная: женщины и поплакали, вспоминая погибших родных и делясь новостями, и посмеялись над бравыми рассказами Петро.
В разгар беседы Ася поделилась наболевшим, из-за чего они забрались так далеко от родной деревни Алексея
— Серафима Никитична не давала мне ничего делать по-своему. Натолкла пюре на топлёном молоке? — не годится! Отнеси свиньям это безобразие! Открытый мясной пирог на бездрожжевом тесте? — «Да кто ж тебя, криворукую, готовить учил?» — спародировала Ася свекровь. — Я плакала каждый день, просила её попробовать мою стряпню, вдруг понравится, а она ругалась, что я только продукты зря перевожу, и Алексеюшке нужна другая, толковая жена. Вот Алёшка и увёз меня. Причём сбегали мы (кому сказать — засмеют!) ночью, через окно, как воришки, — тут она счастливо разулыбалась, глядя на мужа. — Алёшка оставил повозку на выезде из деревни и заранее стаскал тючки с нашим лично нажитым скарбом. Мы и поехали… К утру добрались до Сбруйска, а уже оттуда поехали в противоположную сторону, чтобы подальше.
Тут Алексей решил добавить:
— Нам повезло: здесь мясник недавно помер. А он одинокий был, вот староста и предложил занять его место. Теперь я мясом занимаюсь да плотничаю. Работа есть, дом есть, еды вдоволь.
— А теперь ты, Забавушка, появилась, и у нас есть надежда… — взволнованно прощебетала Ася, но осеклась, не договорив.
— На что? — насторожилась ведьма.
Ася с Алексеем снова переглянулись.
— У нашего Платоши глазки… Они слепые и сильно опухшие. Мы заметили неладное сразу, как он родился. Примочки травницы не помогли, а целитель из Сбруйска содрал с нас четыре злотня, но опухоль лишь на пару дней стала меньше, а потом вернулась. С каждым днём Платоше всё хуже. Даже не ест почти… — рассказала Ася.
— Так что же вы сразу не сказали? — вскочила с лавки Арета.
— Так неудобно дёргать тебя сразу, уставшую с дороги. Завтра хотели… — замялась хозяйка.
— Мама его прям за минуту вылечит! — охотно пообещал Петро, памятуя о своём поистине чудесном исцелении. — Как новенький будет!
— Неси его сюда, — попросила ведьма и проверила свой магический резерв: несмотря на физическую усталость, тот был полон. Вот уже полдня как она сняла кольцо-личину, поэтому ничто больше не высасывает её силы.
Когда Ася принесла спящего малыша, Арете стало ясно, что ребёнок плох. Совсем плох. Приедь она на неделю позже, могло быть уже поздно.
Зато, как только ведьма поделилась с ним магией жизни, мальчонка начал высасывать её почище хрустального отзеркаливающего артефакта-браслета.