Стоило Арете отдать щенка, как тот заплакал. Душераздирающе, отчаянно скребя лапками в сторону ведьмы. А как только его вернули ей, тут же замолк и уснул в тёплых ладонях.
— Не хочет он у нас оставаться, — вздохнула Маруся. — Может, вы его себе заберёте? А мы помогать будем…
Ведьма тоже вздохнула, посмотрела на крохотное, легко поместившееся в ладонях существо, и согласилась. Волчонку понравилась её магия. Может, он напитается, вырастет и сам убежит в лес?
Дети, обрадовавшись за щенка, мгновенно забыли о взрослых.
— Забава, можно поговорить с тобой? — спросил Глеб.
— Можно, — прижимая к себе волчонка, ответила ведьма.
— Прогуляемся тогда. У нас за хатой сад есть вишнёвый да яблоневый, — Глеб пыхтел себе в бороду от волнения. — Ты извини, давно я с женщинами не разговаривал, — признался, поняв, что путается в словах. — Вокруг да около ходить не стану. Понравилась ты мне. Добрая, детей любишь, животных… Да и дар жизни у тебя — такой дурному человеку не достанется.
«Эх, Глеб, как же ты ошибаешься», — мысленно возразила она.
Дар жизни есть у Ричарда, достался ему от отца, а тот, судя по рассказам, был далеко не ангелом, скорее, наоборот.
— Ты замечательный человек, Глеб, — вслух заговорила Арета. — И если бы не события последних шести месяцев, я бы, наверное, влюбилась в тебя, но… Во мне ещё живы чувства к другому мужчине, и я жду ребёнка. Прости, я неподходящая для тебя кандидатура.
— Ты с плеча-то не руби, — удивительно спокойным рассудительным тоном ответил кузнец. — То, что история у тебя непростая, я уже понял. Так и я давно не юнец. Жена у меня была — свет в окошке, да только не уберёг её, не думал, что хворь та смертельной окажется. Ни один лекарь-целитель не помог. Со всей округи вызывали, всё добро из дому распродали. Думал, и сам отправлюсь вслед за ней, да только из-за дочерей и не наложил на себя руки. А жизнь-то продолжается. Пройдёт время, и ты поймёшь, что тебе нужен человек, чтобы делить заботы и радости, — он потеребил свою густую бороду и замолк.
— Я всё понимаю… — Арета не знала, как облечь в слова своё предчувствие, что с Глебом совместного будущего не выйдет. — Время покажет.
Кузнец покивал и сменил тему на менее щекотливую:
— Что со зверем будешь делать?
— Выкормлю, а там видно будет, — пожала она плечами. — Раньше мне не доводилось иметь дело с волками.
— Жмётся к тебе, как к мамке.
— Я поделилась с ним энергией. Наверное, потому и жмётся.
— Если понадобится любая помощь — зови. Поможем чем сможем.
— Хорошо. Спасибо, Глеб.
Садовая тропинка была узкой. Яблони с вишнями давно отцвели, так что романтичной прогулки не вышло. Темы тоже вскоре иссякли, да и чувство неловкости никуда не делось. А ещё не к месту вспомнились многочасовые беседы с Ричардом по поводу и без… Вот уж с кем было легко, как с собой. А в итоге… Арета осталась с разбитым сердцем. Не спасла даже хвалёная ведьмина интуиция.
— Мне уже пора, — первой решила завершить беседу она.
— А я пойду покажу Петруше кузню.
— Только осторожно, ладно?
— Так холодная мастерская сегодня. Выходной у меня. Просто покажу парню, как там всё устроено.
Арета кивнула, махнула Глебу на прощание рукой и пошла к выходу, унося с собой щенка.
***
Из кузни Петро вернулся понурый. Сказал, что он и ручник-то еле поднял, а кувалду и вовсе сумел лишь с места сдвинуть. Силы не хватило. С такими ручками-палочками, как у него, только грядки в огороде полоть.
В общем, рано ему пока железо ковать. Да и не его это… Ведь есть в мире другие интересные вещи.
Например, зверьё.
Для Петрушки появилась новая забава: кормить из соски волчьего щенка. Тот, наевшись, смешно переваливался с лапки на лапку и облизывал испачкавшуюся в молоке мордочку.
Каждый день в гости наведывались Маруся с Настасьей, а с ними иногда и Глеб, если не был занят в кузнице.
Щенок, сам того не подозревая, создал повод для встреч. Диковинный зверёк, который поведением пока ни капли не отличался от простой собаки. Разве только хвостом не вилял.
— А как вы его назвали? — поинтересовалась Настасья.
— Ой, мам, и правда! — встрепенулся Петро. — Что ж мы кличку-то ему не дали?
Арета задумалась.
— У нас в деревне чёрных волков звали лютыми за то, что они вырастают гигантских размеров и нападают зимой на овчарни, не боясь охраны. А наш малыш ещё не лютый. Пускай будет Лютиком.
Дети заулыбались и тут же десять раз повторили новую кличку щенка. Так и началась история спасённого магией домашнего волка Лютика.
***
Спустя ещё неделю
За завтраком невыспавшийся Алексей сидел как в воду опущенный.
— Алёшка, чего стряслось? Наторговал что ли худо? Или товар украли? — теребила его Ася.
— Нет, — он покачал головой и бросил виноватый взгляд на ведьму: — Сглупил я, Забава. Кажись, выдал, что ты у нас.
— Меня снова искали?
— Нет! А точнее… Не знаю. Пристал ко мне вчера один… Говорит, ищет, где бы осесть, якобы хочет пожить в деревне, вдали от городской суеты. Я сразу предупредил, что к себе его не возьму — жена у меня да дети малые. А он сказал, что маг, и в любом хозяйстве для него дело найдётся. А я ему: «Да у нас своих магов-то хватает!» — Алексей изобразил виноватое лицо. — Я только потом понял, что ляпнул… У нас ведь в Элросе маг — что игла в стоге сена, где уж тут хватать… А тип тот после моих слов подозрительно быстро отстал, но глазищами как-то нехорошо сверкнул.
— Это был не тот, что искал меня неделю назад?
— Нет, этот блондин, но такой же важный, из лордов.
На слове «блондин» и без того неспокойное сердце Ареты зашлось сумасшедшим ритмом. Хотя мало ли на свете светловолосых людей? Тот же Каин Шойн тоже блондин.
Только довод не успокоил.
«Я всё равно найду тебя», — обещал Ричард, пробравшись к ней в сон.
Неужели нашёл?
Арета глубоко вздохнула, внушая себе не паниковать. Ибо паника мешает соображать.
— Он был один? — уточнила она у Алексея.
— Один, — мужчина похлопал глазами. — Странно это как-то… Два лорда ищут тебя поодиночке, без охраны.
— Скорей всего, оба раза ты говорил с одним и тем же человеком. Просто в прошлый раз он был под личиной.
— Ты, что, у него взяла свой артефакт? — начал догадываться Алексей.
— Он сам мне его дал, — пролила свет истины Арета. — А потом я забрала перстень, чтобы сбежать.
— Кто же этот человек? — ёрзала на лавочке Ася. — Как нам тебя защитить, если он придёт?
— Никак. Если придёт, я сама с ним поговорю, — ведьма изо всех сил старалась сохранять спокойствие, но с каждой минутой паника и ком в горле всё нарастали.
Ричард… Неужели он бросился на её поиски в одиночку? Это совершенно безрассудно и не по-королевски. А главное, зачем он её ищет? Пусть лучше налаживает контакт со своей невестой-принцессой из Сегории.
— Забава? Ты не ответила, — Ася, румяная и взволнованная, прожигала взглядом ведьму. — Кто он?
— Отец моего ребёнка
Вдруг с улицы прибежал позавтракавший раньше всех Петро и громким шёпотом, чтобы не разбудить близнецов, сообщил:
— Мама, там к тебе пришли! Он тебя и Анной, и Забавой назвал!
Арета кивнула и встала из-за стола, рассеянно обведя стеклянным взглядом кухню.
Всё…
А она не готова. Ни морально, да вообще никак!
Ричард. Там Ричард.
— Мы с тобой пойдём! — решительно заявила белолицая пышногрудая Ася, но её планы тут же нарушил детский плач из спальни. — Ох… Алексей, ну, хоть ты сходи с ней, — обратилась она к мужу и ушла.
— Я, конечно, не дурак лезть на мага, но возьму с собой дубинку на всякий случай, — сказал Алексей и выудил из-за печки тяжёлую крепкую деревяшку, почерневшую от времени.
Ведьма ничего не возразила, а может, и вовсе не услышала слов Алексея, погруженная в свои мысли.
В пяти метрах от крыльца, привалившись спиной к дровнице, стоял Ричард. Один. В простой белой рубахе и тёмно-коричневых брюках, заправленных в высокие ботинки. Лицо заросло недельной щетиной, поэтому угадать в нём человека благородных кровей можно было лишь по манерам.