Причина лежала на поверхности: один всю жизнь служил правосудию, другой лишь временно притворялся верным слугой галанийского закона, чтобы потом благополучно его нарушить ради собственной выгоды. Осудить желание стать полноправным живым человеком я не могла, поэтому не считала Андреаса преступником.
Злодеи не спасают людей и не возятся с попаданками. Если кто и виноват во всей этой истории, то лэрды Глие. Рабство — отвратительно, а они нацепили на Андреаса ошейник, относились к нему как к вещи. Помню же сценку в родимом трактире!
Свен же шипел, что таких надо убивать, пока бед не натворили. Андреас для него стал кем-то, вроде ведьмы, только чуть человечнее. К счастью, он не подозревал о ритуале воскрешения, а то бы точно под шумок перерезал горло или сжёг. Об этом рассказал Андреас, посоветовав не распространяться о его прошлом.
— Я не болтлива! — обиделась я. — И хочу, чтобы ты получил заслуженную награду.
— Так уж и заслуженную? — усмехнулся Андреас и обернулся, пытаясь разглядеть выражение моего лица.
Ну и как прикажете его перевязывать? Цыкнула на излишне вертлявого больного и велела сидеть смирно, пока накладываю мазь.
После демонстрации силы Свену рана вновь открылась, Андреас начал быстрее уставать. Я, разумеется, крутилась вокруг него, заодно оберегая от цехового мага. И не зря — тот пару раз порывался обыскать Андреаса и отобрать Глаз дракона. Однажды попытка едва не увенчалась успехом. Если бы я не проснулась, Андреас бы навеки потерял надежду.
— Мне вас на ночь привязывать? — шикнула я на цехового мага, стараясь не разбудить спящего. — Уймитесь и сделайте вид, будто артефакта нет. Повторяю: донесёте, переберусь в другой город. Заказчицы мои, идеи мои, а женихов вокруг — пруд пруди. Выберу мужчину посимпатичнее и побогаче, организую цех по пошиву белья, найму бригаду художников и буду деньги зарабатывать, а вы от зависти сдохнете.
— Хороша благодарность! Сдохнуть она мне желает! — тем же тоном ответил Свен, проверяя, целы ли пальцы.
Ну да, я его укусила. Кажется, до крови, потому что маг от неожиданности чертыхнулся, то есть помянул Глоя. Громко так, смачно. А я в свою очередь едва не заработала фингал под глазом — кулак Свена чудом разминулся с лицом. Маг ударил не специально, автоматически, за нечисть или чужака принял. Не видно же в темноте, кто в тебя со всей дури зубами вцепился. А как не вцепиться, если Андреас спит, а Свен уже артефакт стягивает?
Повезло, конечно, что магией не попотчевали и лицо не раскровенили: кольца Свена, если правильно повернуть, за мини-кастет сойдут. Представляю, какие борозды бы пропахали, всю оставшуюся жизнь со шрамами ходить бы пришлось, как якудза из «Вассаби». Только украшения мужчин уродуют женщин.
— Ты не бешенная? — Свен, очевидно, подозрительно глянул на меня. Почему очевидно? В темноте выражения лица не видно. — У, зараза!
— Больно? — заботливо поинтересовалась я, осторожно присела рядом и попыталась разглядеть, что сотворила. — У меня бинты остались, перевязать могу.
— Обойдусь, — зло ответил Свен. — Нет, дура! Дура набитая, чтоб сожгли-то тебя, а я вздохнул спокойно! Какое спасать — вешать надо!
— Вы уж определитесь, сжигать или вешать, — я таки перехватила руку мага и с облегчением вздохнула: только кожу чуть содрала. Быстро заживёт, платочком чистым перевязать… Ах да, местные мужчины чистых платков не носят, они вообще никаких не носят. — И перестаньте выть. Как ребёнок, право слово! Вас послушать — без руки остались, а всего-то царапинка.
Свен возмущённо фыркнул и сообщил, что определился с методом моей казни — утопить, и вся недолга.
— Вы закончили? — ворочаясь, пробормотал Андреас. Оказывается, он не спал и всё слышал. — Ещё не поженились, а ссоритесь так, будто десяток детей родили. Только, Иранэ, пусть твой ненаглядный держится подальше от меня, а то гроб вместо свадебного наряда примерит.
Я вспыхнула и хотела объяснить, что у нас со Свеном чисто деловые отношения, но виновник «торжества» не позволил, заткнул рот рукой и, высказавшись на тему «ещё неизвестно, кого похоронят», оттащил к лошадям.
Кобыла Свена, кстати, не пала, чему маг несказанно обрадовался. Кажется, гораздо больше, нежели моему здравию.
— Да пусть считает, тебе-то что? — Свен убрал ладонь и начал копаться в седельной сумке — спал он отдельно от нас с Андреасом, всячески подчёркивая свою общественную позицию. С другой стороны, это много раз спасало от нападения мелкой лесной нечисти. Свен прекрасно кромсал её на кусочки и поджаривал на лету. — Язык придержи, а то ограбят. Чем больше людей о деньгах знают, тем больше шансов очнуться в канаве с перерезанным горлом. Даже если этот, — маг кивнул на Андреса, — не тронет, то другим разболтает.