Мой голос — пустынный ветер,
Ему отдаю дыхание,
Что прах, что зола, что пепел,
С земли поднимая — вдыхаю.
Мой ветер подобен стону,
Не знает ни милость, ни жалость,
Бессонной прохладой ночною,
Я им от беды надышалась.
Мой ветер как остров мёртвых,
Плохая у смерти память,
Вползая гидрой болотной,
Мне в душу морфий втыкает.
Монетой платила стёртой,
Из Леты пила — забвенье,
Создай меня снова мёртвой,
В этом моё спасенье.
Живое в безмолвный камень,
Ведь счастья уже не будет,
К чёрту память и разум,
Стереть бы все сны и будни.
Из пыли к пыли, к праху прахом,
Храни от случайной скверны,
Не дай войти в чуждые храмы,
Не дай вновь родится первой.
Мой голос — пустынный ветер,
Дыханье лишило речи,
В нём пыли прах, праха пепел,
Наверно так будет легче.
Город обмана и миражей
Тёмный город обманов и миражей,
Солнце вечно блуждает за облаками,
На бесстрастные камни и стоки траншей,
Льётся дождь. И город его выпивает.
Мне всё видится в людях прохожих лицо,
Не догнать мне его и к себе не приблизить,
Лишь потоки машин, завернув на кольцо,
Светом фар мне мираж позволяют увидеть.
Время осени залпом город выпил до дна,
Молча смотрит беззлобно и безразлично,
И торгуясь со мной до последнего дня,
Моей памятью хочет владеть безгранично.
Сыпет просом холодным на серый фасад,
Дождь за ветер цепляясь кружится петлёю,
Круг за кругом иду я за ним наугад,
Может там за углом город тайну откроет.
Мне всё видится в людях прохожих лицо,
Так мучительно близко, но дождь размывает,
А потоки машин, завернув за кольцо,
Светом фар как стеной тот мираж закрывают.
Тёмный город обманов и миражей,
Мою память торгуясь до дня выпивает,
И сливая дождем в стоки грязных траншей,
В свете фар мой мираж навсегда затирает.
Не роди стихи
Шепот гибких трав,
Свет от тусклых ламп -
Глаз ночной совы,
Молчи.
Дно твоих зрачков,
Взлеты диких сов,
Не роди стихов,
И стихий.
Множество дорог,
Есть ли мне в них прок?
Тропы дальних гроз,
До звезд.
Разомкнётся вдруг,
Из мгновений круг,
И польются вновь,
Стихи.
Музы
В голове поселилась Муза,
А точнее мужик он — Муз,
Он рентгеном просвечивал пузо,
Ой, мозги, всё искал там блютуз.
Заставлял написать про такое -
Где любовь над мирами парит,
Чтоб эротика да с экзотикой,
И совместно всё — одно в три.
Ночь нашептывал, день буянил,
И в зрачки тыкал иглами слов,
В ночь бессонницей одурманил,
Из меня выбивая улов.
Говорил всё: — «Пиши про это,
Нет — про то. Где фантазий рой?!!
Напиши мне для песен куплеты,
А всю мистику с глаз долой.
Чтоб сверкали рассветы лучами,
А закат как ванильный крем,
Чтобы травы к земле ласкались,
И любовь получали взамен.
Чтобы птицы там пели о счастье,
Плыли ангелы к людям с небес,
Чтобы не было в мире прощаний,
Только радость со взрывом чудес.»
Бес дремавший резко проснулся:
— «Что за х…, это что за …..я!!!
Только лёг, задремал культурно,
А тут льётся ванили фигня.
Как же лёгкость восторга обманна,
Мне милее теней мираж,
Пусть клубится мир погруженный,
В мой туман, я единственный страж.
Солнце пусть угаснет на взлёте -
В цепких лапах холодной зари,
Травы пусть истлеют в болоте,
Люди пусть не знают любви.
Дивный мир — это жерло вулкана,
В Лету тьмой поглощенный канет,
Нарастающий рёв урагана -
День сгибая в ночь превращает.
Я тут Муз, то есть Бес вдохновенья,
Для стихов всю печаль собираю,
На рогах моих — тверди вселенной,
Месяц, звёзды в руках качаю.
Лишь со мною разделит вечность,
С безрассудной луною в глазах,
Льётся полночи бесконечность -
В мир вживляя стихами — страх.»
Я стою, опустив ресницы,
В голове речи — долгих слов,
Надоело мне с ними возится,
Где же грань этих двух миров?
А душа — обитель для боли?
И надежда там меркнет с рассветом?
И огнями сгорая уводит -
В ту страну где тоска столетьем?
Я возьму от Муз понемногу,
Страсти, боли, любви, печали,
И под камень глубокого моря,
Спрячу их, чтоб они замолчали.
Из всего, что в душе, создам я -