— Хорошо, Нельда. Как скажешь.
Криминальчиком попахивает.
"Хочу, чтобы Нельда не сделала ничего дурного Рапильде", — загадываю я, прослеживая взглядом за исчезающей в кустах Нельдой.
Девушки ошарашенно смотрят на вспыхнувшие надо мной золотистые всполохи.
— Ты что это, колдуешь против нас? — вопрошает рыжая.
— Не очень-то у нее получается, Барельда! — самодовольно ухмыляется ее подруга.
Круг сужается, соперницы приближаются ко мне с более, чем очевидными намерениями. Конкурентки прямо здесь и сейчас провоцируют меня применить магию. Вижу, что конфликта не избежать никак…
Может быть, всех этих девушек тоже следует превратить в ящериц, как Маргиту? Ну нет, нужно что-то по оригинальнее.
Замечаю, что платья этих “истинных леди” изорваны и изрядно испачканы. Значит ли это, что я не первая, и не последняя на пути объединившихся соперниц против одиночек отбора? Да они же, в прямом смысле слова, дрались за внимание принца.
Ради приличия, начинаю пятиться, пока не наталкиваюсь спиной на ствол.
— Значит, не договоримся, — понимаю я, вздыхая, глядя на перекошенные от злости лица девушек.
— Я не намерена уходить из отбора несолоно хлебавши! А тебе, итак, уже подфартило с золотом и самоцветами. Пора и честь знать! — говорит рыженькая Барельда, и хватает меня за руку.
— А ну-ка, немедленно прекратите весь этот балаган! — раздается знакомый мужской голос.
Несказанно радуюсь его появлению. Чувствую как меня охватывает порывом, как в груди поднимается теплая волна радости.
Он очнулся. Прямо как бальзам на душу!
Снова ставшая золотой шерсть кота вздыблена, в его голубых глазах плещется настоящая ярость: отчаянная, безудержная, неукротимая.
К сожалению, жест непростого животного девушки недооценили. Принялись хохотать.
Вот сами леди, а смеются как кони.
И тут я вспоминаю, что речь Рафа отчего-то слышу только я. То есть, девушки услышали лишь его внятное мяуканье. Отсюда и их смех.
— И что ты нам сделаешь, мурчащая шерсть? — прекратив смеяться, пренебрежительным тоном улюлюкает одна из враждебно настроенных конкуренток — рыжая Барельда. Девушка присаживается рядом с котом и демонстрирует ему свои всего за мгновение отросшие когти.
Настоящая неадукватная драконица: любящая перед более слабыми показывать свою силу. Высокомерная. Чисто физически, куда мне с ней тягаться? Вот, с магической точки зрения, всегда пожалуйста. Наконец, понимаю, какое желание следует загадать, чтобы помочь принцу.
Как же не вовремя он вмешался. Неподготовленным. В образе кота.
Барельда уже замахнулась для удара…
Однако что-либо предпринять я не успеваю.
Рафик, то есть Рафаэль поднимается на задних лапах и дышит огнем на Барельду. Опаляет ее багровым пламенем. Жахает настолько искусно, что девушка вмиг лишается своей роскошной шевелюры, ресниц и бровей.
Ее кожа остается в первозданном виде. Значит, принц не переходит границ. Он просто припугнул девушку. Пусть и не сразу, но волосы ее отрастут. Когда-нибудь.
Я бы обязательно посмеялась, если бы не стало за эту недальновидную девушку настолько грустно.
Голова объединившихся конкуренток в буквальном смысле слова обезврежена. Сидит растерянная, светит лысиной.
— Но как это возможно? Коты не дышат королевским огнем драконов? — непонимающе вопит, хватаясь за свою плешивую макушку Барельда.
Подружки ей не помогают. Вместо этого все четверо спасаются бегством. Через некоторое время к ним присоединяется и лысая.
— Ваше высочество, вы очнулись, — улыбаюсь я и склоняюсь в учтивом реверансе.
— Хлоя, запомни: для тебя я всегда — Раф, Рафик… и, возможно позже, назовешь меня по полному имени. Пока не стоит, — напоминает кот. — И, на всякий случай напоминаю, мы на “ты”. У нас мало времени. Скажи, сколько печатей тебе удалось собрать?
Вместо ответа я прохожу на поляну с примятой травой после валяния на ней Фертинельды, и наклоняюсь за еще одной магической печатью — тринадцатой.
— Одна? Всего одна? — отчего-то сокрушается кот. — Но я думал, что ты пойдешь на свидание и все это закончится!
— Свидание — это и есть залог твоего освобождения от заклятия? — по-деловому уточняю я.
— Хлоя, ты же знаешь, я не могу тебе ничего сказать. А если начну кивать, то снова свалюсь, и просплю невесть сколько еще.
— Хорошо. Ничего не говори. Думаю, нам нужно вернуться в мою комнату. А то скоро обед — время демонстрации собранного урожая. Кстати, у меня тринадцать кругляшей.