Проблема встала в том, что их было тут реально много... на “тротуаре”, в воде, на потолке. Потом нас заметили и с криком – “О закусь!” Часть гадов набросилась на нас. Их было так много, и атаковали по-разному, и потому нам пришлось отступать и отстреливаться. Это как? Это с криком Семена – “Валим!” навострить пятки за угол. Мужчина кинул в толпу какие-то гранаты. Сначала мы легли... раздался взрыв, световая вспышка... меня оглушило и контузило, не считая тяжелого тела волка, что придавил к плитке.
Очнулась я от того что мне обожгло чем-то горло. Закашлялась, попыталась выплюнуть, но мне не дали. Настойчиво и силой мне заливали какую-то гадость, потом дали занюхать чью-то подмышку что пахла, кстати, лесом, хвоей и немного псиной. И только откашлявшись и затушив рвотные позывы, обругавшись, я, поняла, что напоили меня не чем иным, а водкой.
-Вы совсем обалдели? – округлила я глаза, наблюдая как Семен, закрывает бутылку водки и убирает в сумку. Верд быстро раздевается догола, запихивает одежду в сумку и в вихре черных завихрений становится волком.
Там за темным углом оседает пыль, слышаться рыки, стоны боли, звуки борьбы и словесные матюки с чьими-то четкими приказами.
-Не бухти! Это ради твоего же здоровья! Данная водочка отлично помогает против заражения радиацией, по крайней мере, на данном этапе. А заодно при опьянении людям дает зрение видеть прячущееся под своим пологом невидимости нечисть - этот способ конечно не идеальный и ненадежный... какой ты воин если пьян? Кривой стрелок, сильный передок, - хохотнул этот сумасшедший и встал, зарядив свое ружье. – Не высовывайся солнышко, - подмигнул и вылетел за угол за рванувшим в битву Вердом.
У меня в голове не было приличных слов. Эм, радиация? А разве не должно было тут все разнести к чертовой бабушке от подобных гранат? Огонь в желудке немного поутих и, почувствовав порцию бодрости, я попыталась встать по стеночки, отбитое тело безбожно болело.
Неожиданно откуда-то сверху к моим ногам упало окровавленное тело.
-Светлая... помоги...- прохрипел мне монстр и закашлялся кровью. Его можно было бы даже спутать с человеком, хотя нет. Общего с человеком - это частичное строение тела. Ступни были когтистыми лапами, имелся всего один глаз как у циклопа, зеленая кожа, растрепанная коса длинных зелёных волос. У него была жуткая рваная рана на боку, а еще часть кожи была обожжена и пошла волдырями. Монстр умирал...
Я моргнула, и сев потянулась к нему. Не знаю, почему ведь зрелище было ужасное. Может потому что алкоголь как растворитель растворил мой страх? Или потому что мне почему-то стало его жалко? Спросите – и все-таки почему? Может из-за той надежды, что вместе с болью плескалась в его большом единственном глазе? Я все-таки не отвечу, ибо сама не знаю и не знаю, как оно так получилось. Похоже, от простого моего сострадания на воне легкого опьянения и желания помочь. Мое сердце окутал жар и с каждым ударом распространял его по венам.
Мои руки загорелись золотым огнем, я чувствовала все лучше силу, что наполняет меня восторгом. Тот издал стон и затих. Когда свечение прекратилось я, вздрогнула, ужаснулась от содеянного непотребства и отползла к стенке.
Монстр зашевелился и аккуратно встал, разглядывая себя. Одет был в кожаную одежду, штаны, пояс с пустыми ножнами, порванная окровавленная рубашка также местами рваная куртка на змейке. Монстр оглядел меня, улыбнулся и встал на колено.
-Спасибо, теперь я должен вам жизнь, - поцеловал не успевшую спрятаться мою ногу, взяв небольшой нож с пояса, встал и быстро ретировался за поворот. Где уже вовсю сверкали вспышки света. Сердце стучало как у запуганного кролика, все-таки я жуткая трусиха. Привело меня в себя хм... есть такое выражение - “Как корова лизнула” вот меня лизнул большой волк и привел тем самым в себя.
А потом было знакомство с племенем нечисти лихо. С легкой лапы Верда они переметнулись на нашу строну и после как стычка, как оказалось за территорию, закончилась. И я потренировалась в исцелении, радостно пригласили нас к себе в гости. На радостях что я могу без особого напряга так эффектно лечить и заодно перетаскивать на Светлую сторону и выпила еще пару стопок под закусь. Ведь нервы мои, наконец, сдали... все эти дни, все это попаданство...
Я танцевала с галантным кавалером, который очень хорошо вел, и наступить ему на ноги было травмоопасно только для меня. Мой первый спасенный и обращенный говорил какие-то комплименты. Танцевала, цвела, ощущая себя писаной красавицей в красивом платье, а не в местами порванной и грязной рубахе и не с колтуном на голове. Вокруг полумрак, старинная граммофонная музыка с специфическим шипением, запах табака от Семена, говоры с шуточками, споры и женский смех. Какая-то странная и особая атмосфера.