Кажется, Люся и я завизжали одновременно, в то же время зажимая себе рты от ужаса. Увиденное нами стало последней каплей, толчком к действию.
Наши сумки обрушились на головы так и непришедших в себя уродов. Мы пинали их, куда только попадали, а они смотрели на нас огромными, непонимающими глазами, как на полоумных, закрывались руками и пятились. В какой-то миг мне на глаза попалась Яра: с разорванным рукавом куртки, но крови – хвала небесам! – нигде видно не было, она, загораживая спиной котёнка, продолжала тыкать в морду собаки деревянным обломком и при этом бешено орать, выпучив глаза. Псина пару раз попыталась наскочить на девочку, но какой-то инстинкт вдруг заставил её развернуться и броситься прочь. На своём пути она вдруг увидела малиновую куртку Люси.
Не знаю, что было бы дальше, если бы в этот момент по собачьему уху не заехала выломанная из низенького старого штакетника ещё довольно крепкая "дубинка". Собака буквально закричала от боли, когда её развернуло ударом в воздухе, едва не свернув шею.
– Вы что, чокнутые?! – наконец, прорезался голос у одного из наших "врагов".
У меня над ухом гаркнуло так, что зазвенело в голове. Я не смогу повторить весь тот отборный мат, который я услышала. Я и не думала, что Игорь может ТАК… ТАКОЕ сказать. На всякий случай я всё-таки оглянулась, чтобы удостовериться. Да, это был именно он, в тёплом свитере вместо куртки, с "дубиной" наперевес, еле сдерживающий клокочущую внутри ярость. Таким его, наверное, никто никогда раньше не видел.
– Забирайте свою ххххх и ххххх отсюда! Живо!…
– Ну? И долго мы тебя ещё спасать будем? – деловито осведомилась Люся, осматривая царапины на своей сумке, когда малолетние недочеловеки, таща овчарку на поводке, скрылись из виду за углом магазина, а мы вчетвером подсчитывали потери.
Ярослава молча сидела на корточках напротив котёнка, заглядывая в его смертельно испуганные глаза. Какое-то время они как будто вели немой диалог, а потом он во всю прыть дунул в подвал ближайшего дома, а девочка вдруг заплакала.
– Ты чего, Яр? Успокойся! Всё уже кончилось! – Мы втроём растерянно пытались успокоить её как могли, а она, закрыв лицо ладонями, рыдала, сгибаясь пополам как от боли, и сдавлено шептала:
– Как же вы можете, люди? Как же вы можете?
Игорь и Люся стояли молча, а я обняла её за плечи и, вздохнув, тихо сказала:
– Ведьмочка-ведьмочка, как же ты жить-то дальше будешь…
– …А ты знаешь, тот котёнок… – Люся помедлила секунду и продолжила: – Он всё-таки умер. Я видела его через несколько дней за тем самым магазином.
– Я знаю, – бесцветно откликнулась я, – мне Яра сказала.
– Она тоже его видела?
– Нет… Почувствовала…
Моя подруга кивнула и замолчала на некоторое время.
– Ты спрашивала, что тогда было, когда я была без сознания… – Люся всё же достала сигарету и закурила. Я не стала её останавливать. – Было… море серого тумана и океан жара… и я не могла найти из него выход… А потом откуда-то издалека пробился серебристо-голубой свет, как сияние полной луны, принёсший с собой прохладу, и её голос позвал меня обратно. – Девушка улыбнулась своим мыслям и, подняв глаза, посмотрела на небо у меня над головой. – Яра…
– Да уж… Младшая сестра ночного светила…
– Ярка! – вдруг как ненормальная завопила Люська, вскакивая с места.
Я молниеносно обернулась, чуть не перевернув пластиковое кресло, на котором сидела, и замерла.
Она стояла у "входа" в кафе, покачивала из стороны в сторону маленькой сумочкой и улыбалась своей непосредственной улыбкой. Люська повисла на ней первая, опередив меня на долю секунды. Мы втроём смеялись как сумасшедшие и чуть ли не плакали от переполнявшей нас радости встречи.
– Но как? – Люся, наконец, смогла членораздельно говорить. – Ты же сказала, что не сможешь приехать!
– Я сказала, что наверное не смогу, но попробую. Извини, что не приехала раньше. Уж когда отпустили… – Яра виновато развела руками. – Но самое-то главное ведь ещё впереди! – И она снова обняла нас.
А я смотрела на неё и не находила слов. Господи! Я, оказывается, так по ней соскучилась! Мы не виделись целый год. Целый год, который мы втроём провели вдали друг от друга. Мы созванивались, переписывались, но этого было так мало. Ни письма, ни телефон не могли передать тоску по нашей дружбе. Глупо, но мне так недоставало смоляных локонов Ярославы, её всегда такой успокаивающей доброй улыбки, и глаз, зелёных, как… Зелёных?!