— Венок из травок сплетенный. Красивенький такой, пышненький.
Домовой сначала кивал головой внимая, а потом так и застыл.
— Ты ж чего это? На реку ходила? Да еще и венок пускала?
Отрицать было нечего, все верно говорит. Вот только…
— Ходила. Да только не я его пустила, а Любава с головы сдернула да в реку бросила. А там князь, и смотрит так, словно прожигает…
Кузьмич сплюнул на пол и испарился. Пошел к Сидору, а я в неизвестности томлюсь. Ноги себе истоптала в ожидании пока вернется. Вернулся домовой хмурый и недовольный.
— Нету твоего венка, Василисушка.
Я прямо ахнула:
— Как же нету?
— А вот так. Спрятал его князь наш, да так что даже Сидор не нашел. Ох, рассказать бы все мамке твоей.
Испуганно икнула. Больше князя нашего я боялась только матушку свою, рука у нее больно тяжелая была.
— Не надо, сама разберусь.
— Да уж разобралась.
В чем-то конечно Кузьмич прав, если все маме рассказать то получу конечно крепко, но она все за нерадивую дочь решит, и домой обратно заберет. А если нет, то придется самой свою свободу отстаивать, главное нужно венок найти, я ж по глупости его по всем правилам сплела, толику своей силы приложила и он теперь словно нить путеводная ко мне приводить будет где бы я ни была.
Занятая своими мыслями, не сразу услышала звук шагов. И только когда рядом кто-то с удивлением выдохнул: “Надо же, ведьма.” Обернулась.
Позади меня стоял ранее болезный, а сейчас вполне бодрый подборыш. Росточку он оказался немалого, я ему как раз по грудь была. Слава Праматери он срам весь догадался простынью прикрыть, но и то что было видно впечатляло как размерами, так и рельефностью. Подняла взгляд выше и невольно окрестила себя крестным знамением, что могло говорить о моем крайнем замешательстве, ибо ни одна уважающая себя ведьма этого не сделает.
— Свят, свят, свят. Изыди.
Незнакомец смотрел на меня холодными белесыми глазами, в которых слишком сильно выделялся красный вертикальный зрачок.
— С каких это пор ведьмы креститься начали?
— С недавних. Когда черти выползать начали.
Он рассмеялся хрипловатым смехом.
— И как зовут тебя, чудо?
Чудом меня еще никто не называл. Чаще нечистью там, или ведьмой проклятой, а тут “чудо”, приятно.
— Василиса.
Болезный подошел ближе.
— Ну здравствуй, Василиса.
В замешательстве пожелала:
— И вам не хворать. — а потом спохватилась, и грудью пошла на него. — А ты кто будешь? Рода ты нечеловеческого, так что делаешь в наших краях дремучих?
Первый страх прошел, и теперь природная вредность начинала верх брать. Незнакомец не отступил как я ожидала, и теперь я имела уникальную возможность любоваться красивым, гладким, накаченным торсом.
— Лисантиил.
— Слышь, Лис. — тут же сократила его имя, от чего незнакомец сощурил свои необычные глаза. — А ты чего это на меня напираешь?
Теперь его глаза значительно расширились, а зрачок подрагивать начал то сужаясь, то расширяясь. Но отступил он первым.
— Ты всегда такая наглая?
Задрав голову вверх наставительно произнесла:
— Наглость главная отличительная черта ведьм. — потом еще раз внимательно оглядев гостя добавила. — А теперь собирайся и на выход, мне некогда с тобой возиться.
У незнакомца глаза значительно округлились. Видно не привык он к подобному обращению. Да только мне и вправду некогда было возиться с ним, в деревню же собираться надо, а солнце уже высоко в небе, полдень не за горами.
— Ну чего уставился? Собирайся говорю, мне уходить скоро.
— Мне надеть нечего.
Получилось у него несколько обиженно. Тяжело вздохнув позвала:
— Кузьмич!!!
Домовой тут же явился с хитроватой улыбочкой на лице.
— Болезному вещи нужно достать, уйти голый не может.
Он понятливо кивнул и уже через миг перед нашим гостем лежали вполне приличные штаны и рубаха. Но чудо, явно заморское, с брезгливостью подняло эти вещи, потом понюхало, не знаю что он там вынюхать хотел, после чего категорично произнес.
— Это я не одену, это ношенное.
Пожала плечами.
— Не хочешь, не надо. Можешь идти в простыне.
А у самой аж зубы от жадности сводит. Все же за сутки потерять две сорочки и простынь добротную — это уже перебор.
Лис этот, даром что не рыжий, аж зубами заскрипел да на меня пошел прищурив змеиные глаза свои.
— Ты хоть знаешь с кем разговариваешь, человечка?
Выпятив свой верхний аргумент ответила:
— Я ведьма, а ты болезный о помощи просящий. Я не отказала, помогла, а теперь уходи.