— Я готова. Вперед.
***
Из портала мы попали на кладбище.
Вполне банально, но не очень ожидаемо. Ноги утонули в грязи. Я чувствовала напряжение триады и готовилась в любую минуту пустить во врага сгусток пламени.
Напряжение сквозилось в воздухе, обволакивая и напрягая, заставляя прислушиваться к звенящей тишине. Черный туман поглотил все, оставляя лишь небольшой участок свободной земли передо мной.
Я отпустила огонь исследовать территорию, но как только он подлетел к кромке черного тумана, то тут же зашипел и истаял в воздухе. Все погрузилось в легкий полумрак, а триады рядом не было. Черт. Туман стелился к ногам, ластился, словно домашняя кошка, давно не видевшая хозяина. Наконец, черную темень разрезал призрак моей покойной бабушки. Шикарно.
— Жопка? Ты чего там стоишь, иди сюда, — я не сдвинулась с места, контролируя себя и стараясь не разрыдаться в голос. Но внутри все вопило о том, что это — одна и большая подстава.
— Ба, я не могу, честно, там все так напряженно… — она лишь улыбнулась, словно маленькому ребенку, и подлетела ближе.
— Дорогая, что ты? Ты должна быть рядом со мной! Как ты не можешь понять — там ты никому не нужна, а я всегда буду с тобой, — хотелось пойти за ней, сделать так, как хочет она, и навсегда быть счастливой. Но бесплатный сыр только в мышеловке, ведь так? Замерев на месте, я пыталась пошевелить рукой, но не получалось. Лишь на глаза накатывались слезы, но я с каждым разом смаргивала их, пытаясь сглотнуть комок в горле. Опять не получалось.
— Ба, там моя триада, я нужна им, отпусти, — она улыбнулась своей мягкой, такой понимающей улыбкой, а в следующую минуту ее рот превратился в челюсть с немереным количеством мелких и очень острых зубов.
Я уже занесла руку с огнем, но она вдруг заговорила.
— Ты думаешь, что кому-то нужна?! Ха! Знаешь, что от тебя хотели отказаться в роддоме? Ты — ведьма! Жалкая ведьма! Не маг! Не маг! Не маг! А триада твоя поганая забудет о тебе! Перестань бороться! Сдайся! — замерев на несколько секунд, я сжала губы в тонкую полоску и пустила в призрак бабушки огнем. Она тут же зашипела и попыталась на меня наброситься. Уклонившись, я прижала ее ногой к земле и, ударив по щеке, сожгла одним из боевых заклятий. Плевать, это — призрак.
Хоть в душе я и была уверена, что она врет, я опасалась такого исхода. Вытерев лицо рукой, я пошла за огнем.
Черный туман тут же рассеялся, открывая мне старые, покрытые мхом надгробия. Тишины больше не было. Кровь стучала в голове, а я все больше хотела спалить все чертово кладбище. Но надо найти триаду.
Настя нашлась около парня, очень похожего на нее, готовая прыгнуть в его объятья и раствориться в нем, отдав себя. Глаза у него мерцали приглушенно, словно сквозь пленку.
Анастасия выглядела такой счастливой и одновременно грустной, что хотелось ее обнять и успокоить, укрыть от этого кошмара, через который ей пришлось пройти. Она была настолько поглощена парнем, что даже если бы у нее из-под ног ушла земля, а рядом произошел взрыв, она бы не заметила. Настя была вся зареванная. Скользнув взглядом по лицу парня, я посмотрела на его шею, обнаружив темное пятно веревки. Повесился. Интересно.
Скользнув сквозь туман, я пригнулась к надгробию, скрывшись за ним. Ее брат говорил что-то о том, что они теперь будут всегда счастливы, а какая-то Маргарита навсегда исчезнет из их жизни. Он словно гипнотизировал такую счастливую Анастасию. Неожиданно выпрыгнув, я напугала Настю и завалила призрака.
Он шипел, вырывался, обнажая такие же, как и у бабушки, клыки. Ударив его кулаком в нос, я подожгла его немного отросшие волосы.
В итоге я просто зарубила его кинжалом, измазавшись в белой, вязкой жидкости, очень похожей на свежую кровь. Вот только густела она очень быстро. Поднявшись с земли, я отряхнула руки, и оглянулась на Настю. Та просто смотрела на труп брата и не понимала, что произошло.
— Брат? — задала я глупый вопрос.
— Брат. Он повесился за год до моего обучения. Все из-за одной… девушки. Она его бросила, отвергла его любовь, лишила жизни, доведя до самоубийства. А ее брат ко мне сейчас сватается. Вот, родители письмо прислали, — она махнула в сторону, в которой находился портал, и уставилась на стремительно тающий труп белобрысого парня.
Она была на удивление спокойной, рассудительной и холодной.
— Плохо? — она лишь кивнула, не желая размыкать губ. — Пошли, у нас еще Бажена одна осталась. И лишь что-то в ее поведении говорило, что она очень сожалеет о том, что не пошла вместе со своим братом.
***
Бажена нашлась около одного из надгробий, тщательно отмывая свои руки от призрачной крови.
— Кинжал? — та лишь кивнула, сжигая салфетки в руках. Труп, видимо, ее матери лежал за деревом, куда она его и оттащила.
Мерзко. Больно. Жизнь.
— Ненавижу фей. Легкомысленные потаскушки, слабые на передок. Это касается и парней-фей. У меня отец был таким. Узнал, что мама беременная, и скрылся в темноте, сказав, что они «еще не готовы к серьезным отношениям». Одну. С ребенком на руках. Мразь. Мама умерла при родах, воспитывала меня тетя. Это все, что скрывает мое прошлое. А ты, Настя?
Та пересказала ситуацию менторским тоном, остановив взгляд чуть выше головы Бажены. Пустой, стеклянный, он пугал и будоражил одновременно.
— Я должна подчиниться воле родителей. У саламандр слишком строгие правила по этому поводу. Я обязана отчитываться перед своей семьей, — она впервые за вечер взглянула нам в глаза.
— Призеры Диких Игр имеют всеобщий почет и славу, так? Так. Мы станем призерами, чего бы нам это не стоило. Настя получит свободу от мнения и воли родителей, Бажена хоть немного отвлечется от того, что творится там, в реальном мире, а я… Я утру нос своей семейке, — они обе кивнули моим умозаключениям, я же улыбнулась.
— Пора выбираться, — первой тишину нарушила Настя, видимо, окончательно продрогнув на ледяном ветру.
Она настолько страдает, что у саламандры успокоился внутренний огонь? Страшно жить, страшно.
***
Мы пришли вторыми. Первой была Черная Академия.
Тройка парней развалилась на сидениях, игнорируя окружающий мир и переговариваясь с пятикратным чемпионом. Я плюхнулась на скамейку около стены. Посидев так минут пять, я встала и начала ходить из угла в угол. Время текло медленно, и из портала вываливалось все больше команд.
И тут ко мне с походкой от бедра приблизилась моя сестрица. Черные волосы собраны в хвост, костюм идеально выглажен, на хлебалище выражение полной никчемности моего существования. Я напряглась и приготовилась к нападению. Если не физическому, то моральному точно.
— Сестренка. Привет, как твои дела? Надеюсь, ты хорошо поживаешь? — язвительность так и сквозилась в ее голосе.
— Нормально. Чего хотела? — я слегка пошевелила запястьем, которое отчего-то дико болело. Ударила, наверное.
— Слушай сюда, потаскуха, не лезь к Марку. Увижу рядом — убью! — она вцепилась мне ногтями в лицо, оставляя маленькие красные бороздки на щеках.
Я резко замахнулась и ударила ее в лицо. Плевать! Черт возьми, плевать!
На имидж Академии, на то, что обо мне подумают! Я хотела выцарапать ей глаза, чтобы она навсегда запомнила, насколько это хорошо, когда от тебя отказываются только из-за того, что ты — чертова ведьма! Меня пытались оттащить от нее, но я лишь била всех тех, кто дотрагивался до меня. Эта дура визжала, пытаясь вырваться.
Идиотка.
Глава десятая. Если не я, то кто?
Отстранение от Диких Игр происходит только в случае очень тяжкого преступления, повлекшего за собой многочисленные смерти.