Осторожно подхожу к ней. Дышит. Но без сознания.
— Ты ее?
— Усыпил.
— Какие еще способности у тебя есть? — ошарашенно спрашиваю. — И почему когда ты меня обсыпал, я не заснула?
— Меньше разговоров, — игнорирует мои вопросы. — Оттащи ее в то помещение, — указывает крылом на приоткрытую дверь. Там в полу погреб. Затолкай туда.
— А если проснется?
— Не проснется.
Что ж приходиться довериться птице. Мысленно попросить прощения у бедной девушки, которой незаслуженно досталось.
Беру ее подмышки и тащу. Получается с трудом. Все же она только на вид хрупкая, а так тяжеловата. Но когда на кону твоя жизнь, силы как-то заметно прибавляются. Семен только мешает, каркает над ухом, поторапливает.
Вот за какие грехи мне эти все? Сейчас бы вышла на смену в ресторане. Спокойненько отработала и в теплую постельку. Кайф.
Пока затолкала ее в погреб, тоже много времени прошло. А меж тем замок всполошился. Крики, шум, гам. Семен еще слинял, чтобы его не видели рядом со мной. И осталась я одна-одинешенька, если не считать бесчувственного тела прачки в чулане.
А еще ворох грязной одежды, которую мне придется перестирать. Отдельно на вешалке развешено королевское тряпье. Морщусь. Тьфу. Руками прикасаться к заразе не хочется.
— Ты никого не видела? — в дверях появляется голова мужика в латах.
— Неее, — мотаю головой и усиленно начинаю тереть тряпки в огромном чане.
— Потом к тебе загляну, — подмигивает мне.
Я чуть сама в тот чан не прыгаю, только бы отстал. Еще мне приставаний озабоченного охранника до полного счастья не хватало.
До конца ночи во дворце продолжаются мои поиски. А я усиленно стираю. Развешиваю. Снова стираю. Эх, почему у них нет стиральной машинки.
Бельишко козла я на «десерт» оставила. А сполосну, и сойдет. Когда дотрагиваюсь до его вещей, злость меня охватывает, как вспомню его заявочки на церемонии. Из моих пальцев красноватое сияние исходит, и по его одежде струится, пропитывает ее.
Проявления дара? Надо будет подробней у пони расспросить, если мне вообще удастся выбраться отсюда.
Работу я все же успеваю закончить до рассвета. Чем не золушка? Руки, ноги отваливаются. Спать хочу.
Утром выхожу во двор и замираю. Вот теперь я могу рассмотреть мир. Он реально синий. Цветы, деревья, трава — все синее. А на небе светит розовое солнце. Тут довольно прохладно, будто светит, но не особо грет. Ночью было теплее, а сейчас в платье прачки замерзаю. В глазах рябит от синего цвета.
— А где Балама? И кто ты такая? — раздается у меня за спиной грубый голос.
Медленно поворачиваюсь. Отпрыгиваю в сторону. Зачем же так пугать?! Так и до разрыва сердца недалеко. Ко мне приближается грузная женщина с усиками над губой. В темно-синем платье и переднике, с белым платком на голове.
— Кто ты? — повторяет свой вопрос еще громче, и сжимает огромные ручищи в кулаки.
Такая с одного удара в нокаут отправит. Женщина-богатырь.
— Я…я… сестра Баламы, она прихворала, просила меня ее заменить, — выдаю фразу, которой научил меня пони.
Дожилась, уже следую наставлениям лошади. Какая следующая ступень вниз?
— Ааа, Караза, — кивает. — Бездельница! Наконец-то тебя сестра к труду приучает, — подходит ко мне и отвешивает подзатыльник. — Так шевелись, чего рот открыла и мух ловишь.
— Я гору белья перестирала! Имею право на заслуженный отдых! — возмущаюсь ее хамскому поведению. Послать бы ее… высказать все, так нельзя. Спалюсь.
— Ишь, одну ночь поработала, и уже скулит, — снова подзатыльник.
Еще пару таких ударов, и забуду, кто я. Амнезия обеспечена.
— Осторожно! Я вам не груша для битья!
— Че? — презрительно кривится. — Что ты несешь окаянная! Пошли, на кухне мне поможешь!
Пойти не получилось, она просто подняла меня за шкирку и понесла.
Терпи Маша, скоро этот ад кончится! Ты доберешься до пони и выведаешь у него, как вернуться домой!
На кухне меня заставили драить кастрюли. Потом чистить овощи. Гору овощей! Я уже ни рук, ни ног не чувствую, а эта тетка меня все подгоняет.
— Бездельница! Еле шевелится! — и привычный подзатыльник, так что нож соскакивает. Ай! Руку порезала.
Тетка поворачивается и едет дальше командовать на кухне. Тут ее все боятся. Носятся как сумасшедшие, выполняя ее поручения. А я смотрю ей в спину. Не знаю, почему вскидываю руку, из нее красный луч вылетает и прямо в огромную пятую точку бабищи попадает.
И тут же ее визг сотрясает кухню. Я оглохла? Все? Звон в ушах. Перед глазами круги и запах паленого мяса.
Она бегает по кухне и вопит.
— Это уголек с печи вам попал… и ткань загорелась, — находит оправдание произошедшему маленький щуплый паренек.