Еще бы понимать смысл их слов. Мда… обезумевшая толпа не имеет мозгов. Один заводит, все подхватывают. Это неизменно.
Меня тащат по коридору.
— Варвары! Нельзя так с девушкой! Больно же! — пытаюсь докричаться до истуканов.
А они… начинают горланить:
— Святой вулкан защити! Огради от чар ведьмы! — и как молитву повторяют. От их ора уши вянут.
— Ай, больно же! Ступеньки! — вскрикиваю.
Ироды волокут меня вниз в сырое помещение. Не церемонятся.
— Кто такая? — вздрагиваю от гнусавого голоса.
Поднимаю голову. Надо мной возвышается огромный как скала седой мужик. Взлохмаченная борода по пояс, волосы в жизни расчески не видели.
— Супруга светлейшего короля нашего. Она казалась ведьмой!
— Не ведьма я!
Зачем я все это говорю? Меня все равно никто не слушает.
— Августина… чистая дева. Кто посмел осквернить?! Я давно говорю, нет доверия монастырям! — седовласый склоняется надо мной. Как на прокаженную смотрит.
Почему они называют меня Августиной? И что это за монастырь?
Они меня с кем-то перепутали!
— Послушайте! Я не Августина. Про монастырь понятия не имею. Отпустите меня, пожалуйста! — смотрю в его бесцветные глаза, ищу там понимания.
У меня крохотная надежда, вдруг этот тюремщик окажется человеком разумным.
— Прискорбно. Юная, красивая, а чары вконец поработили твой разум, — дергает себя за бороду. — В камеру ее, — немного подумав, добавляет, — В дальнюю.
Мужики в латах, продолжая просить вулкан о защите, освобождают меня от сетки и заталкивают в клетку.
Кровать. Ведро. Маленький деревянный стол. Стул. Вот и вся роскошь.
И что мне теперь делать? Как вообще разобраться? Стены каменные, сырость, холод. В аду же жарко, должно быть!
Да и запашок тут, кхм… тошнотворный. Сажусь на постель. Закрываю лицо руками. Вот теперь самое время пожалеть себя.
— Кааатастрофффа! — раздается каркающий голос где-то наверху. — Кошмар! Издевательство! Как!
Потом следует странный звук, смесь карканья и мяуканья.
Поднимаю голову. На тюремном окошке сидит необычайной красоты птица. Перья переливаются всеми цветами радуги, огромный клюв, черные глаза-бусинки.
Зависаю. Чудо. Любуюсь птицей. А она, похоже, недовольна чем-то. Бегает по окну и машет крыльями, издавая странные звуки. Потом замирает. Медленно поворачивает голову. Смотрит на меня.
— Это ты во всем виновата, бестолочь! — топает лапами, поднимает крыло и ослепляет меня переливом перьев. — Добегалась!
Не знаю, каким образом. Это реально магия. Но я узнаю птицу…
Не может быть!
— Семен? — спрашиваю охрипшим голосом.
— Какой я тебе Семен! — каркает. — Очнись, Машка! Я больше не кот! Я ворона! — падает, машет крыльями, кряхтит.
— Ты очень красивый ворон, Семен, — пытаюсь его приободрить.
Он стонет так, будто помирать собрался.
— Чтоб тебя блохи загрызли! — то ли фыркает, то ли каркает.
— И, правда, как ты из кота умудрился превратиться в птицу? — подхожу, чтобы погладить его, и тут же получаю болезненный клевок по руке.
Глава 2
Мирград
— Я избавлюсь от своей жены! — восклицает король. — Святой вулкан спас меня от ненавистного брака!
— Ваше драконье величество, слишком опрометчиво с вашей стороны, — качает головой советник.
После ужасающей церемонии они направились прямиком в королевские покои.
— Ты ее видел? Она… же… она, — Мирград хватает ртом воздух. У него не хватает слов, приличных тем более. — Недоразумение!
Мягко сказал. Считай, комплимент сделал.
— Брак с Августиной одобрен вашим батюшкой двадцать лет назад. Он позволит укрепить наши силы. Супруга не для услады глаз нужна, ваше драконье величество, а для процветания империи, — советник с укором смотрит на дракона, в сотый раз ему приходится пояснять прописные истины. — Для телесных утех всегда можно прибегнуть к услугам искусниц.
— Она бракованная! Ведьма! Она меня унизила! МЕНЯ! — в стену летит ваза, усыпанная драгоценными каменьями. — Это отличная возможность избавиться от нее на законных основаниях! Ведьмы вне закона. Применение подобной магии — казнь.
Мирград потирает руки. Он уже представляет, как поджарит на костре нерадивую супругу. Она недостойна целовать пальцы его ног.
И вновь вскипает от ярости. Худосочная, блеклая, сыпала оскорблениями. А главное — она повергла своего короля. Сбила с ног. На глазах у подданных!
Он всегда был против навязанного отцом брака. Никто не смеет указывать великому Мирграду! С какой стати он должен следовать бумагам, подписанным кровью? Кто позволил решать его судьбу за него?! Но магия печати вынудила его пойти под венец.