Внизу Сэмюэль судорожно вздохнул, а мгновение спустя скатился с девушки, оставив ее лежать с задранной на животе юбкой.
— Нам лучше убраться отсюда прямо сейчас, — сказал он.
Девушка оправила юбки, надела блузку и они ушли.
Хит сделал несколько неглубоких вдохов. Он до сих пор боялся… его ужасом был факт, что Рошель выдадут замуж и заберут из семьи. Но этот страх мерк по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Если дядя Хэмиш выдаст ее замуж за одного из тех мужчин, которые провожали ее взглядами, ей придется пережить то, что только что пережила служанка.
Но Рошель не была служанкой. Она была хрупкой и невинной, и не смогла бы вынести такого обращения. Каким-то образом он должен был спасти ее.
***
Семнадцатый год жизни Хита и Рошель подошел к концу, а ей все еще удавалось избегать того, чтобы ее дядя принимал какие-либо предложения. Это принесло Хиту большое облегчение, но его беспокоило то, что несколько стражников поместья не переставали следить за Рошель глазами.
Один из них вызывал особое беспокойство. Это был новый человек, которого нанял Мэддокс, и звали его Кинан. Высокий, мускулистый, с красивым обветренным лицом. Рошель стала чаще ездить верхом и очень часто просила его оседлать для нее лошадь.
Хит сопровождал сестру, когда она позволяла, но ему не нравилось, как Кинан наблюдал за каждым движением Рошель. Прошло несколько недель, и она перестала ездить верхом. После этого, очень часто, даже в середине дня, Хит не мог ее разыскать.
Однажды ему стало так одиноко без сестры, что он отправился на ее поиски в заднюю часть поместья. Добравшись до угла здания, Хит услышал голос Кинана, доносившийся прямо из дома.
— Ты должна позволить мне поговорить с твоей матерью или дядей, — горячо говорил Кинан. — Я не могу больше ждать. Я люблю тебя, но это неправильно.
— Нет, еще нет. Отпусти меня.
Хит остановился. Второй голос принадлежал Рошель. Он рванулся с места, завернув за угол, и тут же резко остановился.
Кинан прижимал Рошель к стене. Ее волосы были растрепаны, а верхняя часть платья частично расшнурована.
Весь мир вокруг стал белым. Хит взревел и бросился на Кинана, оттолкнув его от сестры обеими руками с такой силой, что тот кувыркнулся назад. А Хит выдернул кинжал из ножен на запястье и инстинктивно выставил руку перед грудью, готовый нанести удар.
Глаза Кинана расширились.
— Хит, нет! — закричала Рошель, хватая его за руку. — Не надо. Капитан Мэддокс! — в отчаянии позвала она.
Хит посмотрел на ее руку, обхватившую его запястье и чуть не сбросил ее с себя. Он хотел перерезать Кинану горло.
— Капитан Мэддокс! — снова закричала Рошель.
Послышались шаги обутых в сапоги ног, и из-за угла почти бегом выскочил Мэддокс. При виде открывшейся перед ним картины он замер.
— Что за?..
— Этот новый охранник, которого ты нанял, наложил лапу на Рошель! — прошипел Хит, все еще желая наброситься на стражника. — Посмотри на нее!
Когда Мэддокс взглянул на волосы и платье Рошель, на его лице застыло изумление:
— О… миледи.
Что-то в этом слегка успокоило Хита. Стражник дома, поднявший руку на одну из дворянок — серьезное дело.
Мэддокс в ярости повернулся к Кинану:
— Ты уволен без рекомендации. Я хочу, чтобы ты покинул казарму в течение часа.
— Сэр… — запинаясь, произнес Кинан. — Вы не понимаете. Она…
— Она что? — прорычал Мэддокс. — И тебе лучше быть осторожным. Если ты оклевещешь эту леди, тебе придется иметь дело не только с увольнением.
Кинан долго смотрел на Рошель, но так ничего и не сказал.
Мэддокс повернулся к Хиту:
— Я займусь этим делом. Отведи свою сестру в ее комнату, а потом позови мать. Рошель понадобится утешение других женщин.
Хит кивнул и почувствовал волну благодарности к Мэддоксу. Капитан вмешался и удержал Хита от убийства, что, вероятно, было хорошо. Теперь у парня было время подумать. Затем Мэддокс уволил провинившегося Кинана со службы, а теперь передал Рошель на попечение Хита.
Хит осторожно протянул руку сестре и повел ее по коридору. Бедняжка Рошель. Она понятия не имела, насколько близка была к настоящему шоку и страданию. Но она была спасена.
***
В дни, последовавшие за восемнадцатилетием Хита и Рошель, многое в поместье оставалось прежним, только более выраженным.
Леди Хелена все сильнее давила на лорда Хэмиша, чтобы он быстрее принимал предложение на руку Рошель. Карлотта становилась все более и более раздражительной, пока слуги не начали избегать ее. Лорд Хэмиш стал больше пить, пользуясь винными запасами, и несколько служанок обратились с жалобами на него. Лизбет становилась все более одинокой, но Хит был слишком поглощен собственными заботами, чтобы что-то с этим поделать.