Спустившись вниз к подножию скал, Саймон увидел, что женщина подползает навстречу на локтях и коленях. Совместными усилиями они смогли вскарабкаться вверх, в небольшую пещерку в источенной ветром скале. Чтобы уместиться там вместе, им пришлось так прижаться друг к другу, что, выглядывая наружу, он даже ощущал щекой ее теплое и быстрое дыхание.
Когда повеял холодный ветер, Саймон увидел, что ее полунагое тело сотрясает крупная дрожь. Неуклюже стянув с себя все еще сырое пальто, он набросил его ей на плечи. Она улыбнулась в ответ, хотя улыбку и портила разбитая ударом губа. Хороша, но не красотка, решил он: слишком худа, бледна и устала. И хотя тело ее достаточно откровенно просвечивало сквозь дыры, никакого мужского интереса к ней он не испытывал. Но почему-то Саймон понял, что она смутила его чувства, и сама удивлена тем, что понравилась ему.
Она тоже нагнулась вперед, теперь они лежали плечом к плечу. Потом потянула вверх рукав его пальто, уперев руку с широким браслетом на запястье в колено. Время от времени она потирала пальцами вправленный в браслет овальный кристалл.
Завывание ветра не в силах было более заглушать звуков рога и лая собак. Саймон извлек автоматический пистолет. Пальцы незнакомки моментально метнулись от браслета к оружию, словно одним прикосновением она могла определить его природу. А потом она кивнула, завидев появившиеся на дороге из-за деревьев белые точки. Это были собаки, за ними следовало четверо конных.
Они ехали открыто, не таясь, и, значит, не ожидали беды. Быть может, они и не знали, что произошло с двумя их собратьями у оврага, и полагали, что преследуют все ту же беззащитную жертву. Он надеялся, что так оно и есть.
На головах всадников были металлические шлемы с зазубренным гребнем, глаза и скулы защищали забрала сложной формы. Все были облачены то ли в куртки, то ли в рубашки со шнуровкой снизу доверху. Пояса были шириной почти в десять дюймов. На них были навешаны разные боеприпасы, ножи в ножнах, назначение иных кисетов и карманов он не мог определить даже приблизительно. Брюки плотно обтягивали ноги, внешние края сапог были много выше внутренних. Все это явно походило на военную форму. Одежда их была скроена из одного и того же сине-зеленого материала, на правой стороне груди у всех четверых был нашит одинаковый символ.
Гибкие борзые со змеиными головками закрутились на дороге, кинулись к подножию скалы и, вставая на задние лапы, стали бросаться вверх на камни. Помня про бесшумную стрелу, Саймон выстрелил первым.
Со звуком, похожим на кашель, предводитель охотников откинулся на спину и полетел из седла навзничь. Сапог его застрял в стремени, и перепуганная лошадь повлекла недвижное тело назад по дороге. После второго выстрела Саймона раздался крик. Схватившийся за руку человек метнулся с коня… А первая лошадь тем временем уносила мертвого все дальше и дальше.
Собаки умолкли. Сопя, они бросались на скалу, глаза светились желтым огнем. Саймон глядел на них вниз со все большей опаской. Он-то знал боевых собак, видел, как они охраняют полевой лагерь. Эти же крупные твари были убийцами, это было видно по всему: и по тому, как они следили за жертвами, и по тому, как ждали. Он мог бы перещелкать их по одной, но предпочел пока поберечь патроны.
Начинало вечереть, он понимал, что ночью, в полной темноте, положение их станет хуже. Смеркалось. Влажный знобкий ветер с болот забирался в убежище.
Саймон шевельнулся, одна из собак немедленно вскочила, встала на задние лапы, и со стоном, предупреждая, завыла. Твердые пальцы легли поверху кисти Саймона, притянув его назад, в безопасность. И вновь прикосновение этой ладони несло весть. Хоть их дело и казалось безнадежным, женщина не сдавалась, он понял, что она ожидала чего-то.
А не забраться ли повыше, на вершину скалы? В сумерках он заметил, что она отрицательно качнула лохматой головой, словно бы прочитав его мысли.
Собаки вновь затихли у подножия утеса, все внимание их было устремлено лишь на дичь, засевшую в скалах. Саймон безуспешно пытался увидеть, где засели хозяева этих зверей. Они ждали, готовились к нападению. Как стрелок Саймон знал себе цену, но наступившая темнота быстро меняла условия не в его пользу.
Он был готов стрелять на малейший шум и крепко сжимал пистолет. Вздрогнув и подавив восклицание, женщина вдруг шевельнулась. Он глянул в ее сторону, не дожидаясь, пока она позовет его жестом.
В сумраке на краю карниза шевельнулась какая-то тень. Саймон изумленно замер. Воспользовавшись мигом растерянности, женщина внезапно выхватила пистолет и с отчаянной силой обрушила его рукоятку на перевалившуюся через край камня тварь. Та взвизгнула и умолкла. Саймон выхватил свое оружие из руки женщины, и лишь когда кулак его вновь надежно обхватил рукоятку, вновь поглядел на корчившееся с перебитым хребтом существо. Белые иглы зубов, плоская головка на мохнатом теле, красные глаза, горящие — он вздрогнул от удивления — разумом, неожиданным для животного. Странный зверь умирал, но полз, извиваясь и тихо шипя, к женщине и оскаленные клыки, и отвратительное тело — все говорило о мерзкой и злобной твари.