– Бабушка! Посмотри скорее вон туда, это и есть Великая старшая ведьма!
Едва пошевелив губами, бабушка прошептала:
– Я знаю, я ведь видела её на балконе, она самая низкорослая и сидит во главе стола.
– Но ведь она может убить тебя одним взглядом! Сжигающими искрами!
– Тебе бы лучше спрятаться, – спокойно сказала бабушка. – К нам идёт официант.
И тут я услышал шаги Уильяма.
– Ваш ягнёнок, мадам, – сказал он. – А какой подать гарнир?
– Морковь, пожалуйста, – приветливо ответила бабушка, потом раздался лёгкий стук расставляемых на столе тарелок и удаляющиеся шаги.
– Он ушёл, – прошептала бабушка, и я снова осторожно высунул голову из сумки.
– Не бойся, тебя не видно, – сказала мне бабушка, – но вот мне всё время приходится изощряться, чтобы поговорить с тобой и ещё стараться при этом не шевелить губами.
– У тебя отлично получается! – похвалил я её.
– Знаешь, милый, – продолжала она, – я сосчитала всех ведьм. Их, оказывается, и не так уж много, я думала, что в Англии их значительно больше. А их всего восемьдесят четыре.
– Было восемьдесят пять, – откликнулся я. – Ты помнишь, что одну сожгли?
В этот момент я увидел, что к нашему столу приближается мистер Дженкинс.
– Бабушка, – только и успел шепнуть я, – оглянись скорее!
Мистер Дженкинс и его сынок
К нашему столу широкими шагами приближался отец Бруно. Вид у него был решительный и ничего хорошего не предвещал.
– Где ваш внук? – строго спросил он голосом, в котором звучал металл. Видно было, что он едва сдерживает гнев.
Бабушка окинула его ледяным взглядом и ничего не ответила.
– Я подозреваю, – продолжал мистер Дженкинс, – что они с Бруно затеяли какую-то проказу, поэтому их нет в столовой! Я знаю, что ничто в мире не заставит Бруно пропустить свой ужин! Это не в его привычке – отказываться от вкусностей!
– Да, аппетит у вашего сына завидный, – холодно заметила бабушка, не глядя на мистера Дженкинса.
– А мне почему-то кажется, что вы, мадам, замешаны в их проделках. Не имею чести знать, кто вы, впрочем, меня это и не интересует, но вы сыграли отличную шутку со мной и моей женой. Вы посадили грязную мышь нам на стол. В чём заключается смысл этой шутки, в которой, я уверен, вы замешаны все трое? Ответьте, где именно находится мой сын?!
– Увы, это была не шутка, – наконец повернулась к нему бабушка. – Эта мышь – действительно ваш сын. Я пыталась объяснить вам это как можно мягче. Я должна была вернуть вам вашего сына, но вы не стали меня слушать и отвергли его.
– Какого чёрта?! – опять было возвысил голос отец Бруно, но тут же осёкся: – То есть я хотел сказать, что вы имели в виду, мадам? – И тут же опять загремел во весь голос: – Мой сын – не мышь!
Усы, как и раньше, запрыгали вверх и вниз, взгляд стал безумным.
– Я требую от вас ответа: где мой сын? Отвечайте немедленно!
Все, кто ужинал за соседними столами, прекратили разговоры и в полном молчании уставились на мистера Дженкинса и бабушку.
Бабушка, как будто всё это её не касалось, молчала, затягиваясь сигарой с совершенно безмятежным выражением лица. Она молчала довольно долго, только облачка сигарного дыма окутывали её голову, и лишь спустя несколько минут она произнесла:
– Мне понятен ваш гнев, мистер Дженкинс. На вашем месте любой другой отец в Англии испытал бы те же чувства. Но я сама – родом из Норвегии, и мы, норвежцы, более привычны к подобным происшествиям. Мы умеем принимать их последствия с достоинством, понимая, что это тоже часть нашей жизни.
– Вы действительно сумасшедшая! – воскликнул несчастный отец. – Или вы возвращаете нам Бруно, или я немедленно вызываю полицию!
– Но ваш Бруно теперь мышонок, – как можно хладнокровнее ответила бабушка.
И вдруг из её сумочки раздался голос Бруно: