— Селин, не подходи! — крикнул он.
Огромный волк не остался лежать. Он перекатился несколько раз, рыча от ярости, и снова вскочил на ноги, бросаясь на Яромира. Он сжал свою дубинку, но Селин не представляла, как он сможет выдержать полный натиск чего-то столь огромного, и дико огляделась в поисках ветки, чего-нибудь, чем можно было бы ему помочь.
Когда волк промчался мимо нее, кто-то появился в поле зрения с другой стороны дерева, размахивая узким предметом вниз. Раздался громкий треск, и Селин обернулась, чтобы увидеть Амели, в ее красном плаще, с коротким копьем в руке, и… она только что нанесла удар по голове зверя прикладом копья.
Взмахнув копьем, Амели опустила его снова, сильно, на затылок волка, и уже оглушенное существо рухнуло. Она снова замахнулась, на этот раз ударив его по голове, и он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, но дышал.
Затем все, что Селин могла слышать, были Яромир и Амели, оба тяжело дышащие, когда они смотрели друг на друга.
— Вот и твоя пленница, Селин, — выдохнула Амели.
Капрал Куинн, Гвардеец Рюрик и еще трое мужчин прорвались сквозь деревья, и Куинн поднял копье, увидев волка на земле.
— Нет, — сказал Яромир, все еще тяжело дыша, но подняв руку. — Нам это нужно.
Куинн выглядел неуверенным и не опустил копье.
Чувствуя головокружение и тошноту, Селин каким-то образом встала между ними. — Пожалуйста, капрал… просто привяжите его где-нибудь и не давайте ему воды.
Мир вокруг нее начал вращаться, и земля понеслась вверх
Глава 7
— Селин?
Открыв глаза, Селин обнаружила, что лежит на кровати в палатке, которую она делила с Амели, а ее сестра — полностью одетая — склонилась над ней, держа тарелку с хлебом и кружку дымящегося чая. Полог палатки был приоткрыт, открывая яркий дневной свет снаружи.
— Амели? А сколько сейчас времени?
— Почти полдень. Мы не хотели тебя будить, но Яромир решил, что уже пора.
— Полдень? — Селин не могла припомнить, чтобы когда-нибудь спала так поздно, но прошлой ночью что-то случилось. . что-то. .
Обрывки и кусочки разлетелись в разные стороны.
— Все в порядке, — поспешила сказать Амели. — Ты просто упала в обморок.
Селин моргнула, внезапно почувствовав себя менее встревоженной и несколько раздраженной предложением Амели. Сестры Фау не плакали, не спали до полудня и уж точно не падали в обморок.
Увидев выражение ее лица, Амели подняла одну руку в знак капитуляции. — Тебе нужно поесть и одеться. Куинн привязал волка в сарае, но ему уже не терпится сделать то, что мы собираемся сделать.
— О…
Селин выбралась из постели и потянулась за своим коричневым шерстяным платьем, в то время как в голове у нее роились вопросы.
— А как же капитан Киган? — спросила она. — Я ни разу не видела его прошлой ночью.
— Он в порядке, — ответила Амели, не пытаясь скрыть свое отвращение. — Но он выглядит еще более изношенным. Я думаю, что он продолжал пить еще долго после того, как мы ушли прошлой ночью, и он, вероятно, проспал все испытания, связанные с нападением на его лагерь. Один из солдат Палена был убит. Я видел тело.
Селин отрицательно покачала головой. — Бедняк.
Киган не имел никакого отношения к тому, чтобы быть поставленным во главе кого-либо. Он издевался над женщинами и пренебрегал мужчинами. Пытаясь сосредоточиться на чем-то другом, она начала зашнуровывать свое платье спереди.
— Селин… — Начала Амели и тут же остановилась.
— Что же это такое?
— Мы с тобой уже встречались с этим человеком… вчера вечером все изменилось. Куинн произвел подсчет голов, и Гвардеец Рэмси оказался единственным пропавшим без вести.
Руки Селин перестали зашнуровывать платье. Рэмси был тем самым высоким мужчиной, который спорил с Киганом на закате прошлой ночью. Ни она, ни Амели не знали его, но все равно было грустно смотреть в лицо этой трагедии. Рэмси был такой же жертвой, как и солдат, которого он убил в своем безумии.
Закончив одеваться, она поняла, что проголодалась, и принялась за хлеб и чай.
— Я думаю, что должна прочитать Рэмси — сказала Амели. — Видя его будущее, мы ничего не узнаем… поскольку я не уверен, что у него есть большое будущее в его нынешнем состоянии. Но, может быть, я вижу что-то, что произошло непосредственно перед изменением, что-то, что вызвало его.