— Может быть, просто для того, чтобы испортить его людям, которых ты ненавидишь, — сказала Цера. — Но иногда, чтобы испортить силу для использования в более темной форме магии.
— Именно, — кивнул Аот. — Так что, быть может, после того, как Манган и остальные уйдут, а солнце сядет, убийцы выйдут из своих укрытий — или прокрадутся обратно в рощу, если они действительно где—то спрятались. А мы их встретим.
Вандар нахмурился.
— Нет, — сказал он. – Для меня всё это звучит как догадка. Я пойду с остальными.
— Можешь попросить тебя подвезти, — сказал Аот, — но я сомневаюсь, что тебе повезет больше, чем шу. И даже если кто—то сжалится над тобой, и даже если другие действительно обнаружат врага, как ты покажешь своё мастерство, пока агларондцы стреляют из луков, а люди Беза швыряют вспышки пламени и молнии? А если останешься здесь, то сможешь доказать, чего ты стоишь
Злясь, Вандар задумался. В конце концов, он сказал:
— Я останусь. Но тебе же лучше, если ты окажешься прав.
Огромная черная фигура рухнула с высоты. Цера подскочила, и Вандар закинул копье через плечо для броска.
— Что я пропустил? — прохрипел Джет.
Летя над рощей, Аот почувствовал холодок. Прикосновением и мыслью он пробудил магию одной из своих татуировок, но результатом была лишь слабая, мимолетная волна тепла. Он слишком часто вызывал чары. Его сила восстановится, но она понадобится вечером.
— Вы, люди, такие чувствительные, — сказал Джет. Он развернулся для еще одного захода, и его черные перья отразили блеск серебристого света Селунэ. Это напомнило Аоту о слуге Лунной Девы, лежащей скрюченной и гниющей в ее черной серебристой мантии, и он почувствовал укол гнева.
Воин полагал, что это было глупо, если не откровенно непрофессионально. В конце концов, он даже никогда не встречал эту женщину, и во всем Фаэруне нет людей, которые видели больше трупов, чем он. Но сейчас его беспокоила мысль о жрице, убитой магией. Чати так и умерла.
Он все еще время от времени скучал по ней, даже спустя сто лет. Он задавался вопросом — не будет ли он скоро скучать и по Цере, как только другие Повелительницы и Повелители Солнца решат возвысить ее, как она того заслуживает. Они собирались выбрать преемника Даэлрика в Гринграссе, так что…
Движение среди деревьев внизу отвлекло его от размышлений.
Темнота для него была почти тем же, что и свет, а расстояние было гораздо меньшей помехой, чем для других людей. Тем не менее, сверху сквозь перекрещенные ветки он смог разглядеть только вершины капюшонов, но в течение нескольких ударов сердца стали проясняться детали.
Покачиваясь и шагая в унисон, словно под музыку, которую могли слышать только они, шеренга женщин в мантиях петляла к хижинам и увядшему дереву. Учитывая их местонахождение, можно было предположить, что они выползли из древней гробницы. Аота эта возможность озадачила, но не так, как тот факт, что они были в масках.
Во имя глубочайшего Ада, что? — подумал он думал. Существует ли такая вещь, как хатран вне закона? Отступницы хатран?
— Без сомнения, — сказал Джет. — Разве ты плохо знаешь людей?
Среди женщин в масках рыскали волки и смутные, плавные формы, похожие на тени волков. Аот нахмурился. Фантомы напомнили ему существ, с которыми он сражался во время Войны Зулкиров — сама тьма, обретшая форму и насмехавшаяся над жизнью с помощью некромантии.
Он напрягся, когда процессия приблизилась к месту назначения. Мелким недостатком нечеловечески острого зрения было то, что иногда трудно было судить, насколько хорошо кому—то удалось спрятаться. Несмотря на то, что Джесри, Цера и Вандар прятались за укрытием и едва не зарылись в снег, Аот отлично их видел. Он вздохнул с облегчением, когда никто из врагов не обратил на них никакого внимания. Ведьмы, казалось, понятия не имели, что поляна была окружена.
Тем не менее, они поставили часовых, хотя и бессистемно. Волки, телесные и фантомные, рыскали, обнюхивали и всматривались в деревья. Ведьмы — всего Аот насчитал тринадцать — выстроились полукругом перед увядшим дубом и начали стонать заклинание.
Аот нахмурился, потому что мрачный вой был приглушенным и далеким. Он прислушался, но даже тогда сомневался, что вообще что—то слышит, за исключением, может быть, отголосков безумия, эхом отдающихся в его голове. Воздух стал холоднее.
— Они занимаются некромантией. — заключил Аот — Или они сами нежить.
— Или и то, и другое. — ответил Джет.