Обе дуртан невредимые вскочили на ноги. Между тем, фейри все еще был онемевшим и слабым. Он кричал о помощи и голосом, и разумом. Кто—то из его отпрысков наверняка услышит первое, а каждое тотемное животное, которого он подчинил своему влиянию, должно распознать второе. Ему оставалось только продержаться, пока к нему не подойдет помощь. Он наклонился, чтобы схватить свой топор, но там его уже не было.
Ниварра рассмеялась, и он увидел, что это она забрала оружие. Она бросила его с грохотом в проход, еще сильнее отделив оружие от его хозяина. Ее взгляд пронзил Короля—оленя. Это заставило его почувствовать, будто она бросилась на него, или, быть может, это мир накренился и заставил его упасть на нее.
Ее взгляд парализовал бы его, если бы он позволил. Фейри отвел глаза и увидел ведьму в коричневой мантии и с когтистыми, покрытыми гнилью руками, мчащуюся к нему сбоку. Он опустил голову и снова вскинул ее. Его рога разорвали ее черную кожаную маску и лицо под ней.
К тому времени одна из вампиров напала на него. Он схватил ее, взревел и оторвал голову. Сразу после этого её плоть начала распадаться на слизь.
Он ухмыльнулся другим ведьмам.
— Кто следующий?
На самом деле он не ожидал, что его бравада напугает их и заставит отступить, и этого не произошло. Но больше никто не был настолько безрассуден, чтобы драться с ним врукопашную. Вместо этого, стоя вместе, они рычали и шипели проклятия, от которых его сердце забилось, кишки скрутило, а свежая кровь хлынула из холодных пульсирующих укусов на шее и предплечье.
Одинокий фантомный ястреб пролетел через арку позади него. Ведьма, одетая в черное и белое, пробормотала стишок, и тело телтора изогнулось, как будто невидимые руки схватили его и выжали, как тряпку для мытья полов. Он упал на пол и исчез.
Зил прыгнул в отверстие и своим пронзительным голосом выкрикнул вступительные слова заклинания. Дуртан в коричневом плаще набросилась на него, как кошка, прежде чем он успел закончить. Она рвала его тело своими зазубренными когтями и швыряла в воздух окровавленные куски плоти. Король—олень мгновение горевал по своему слуге, а затем мрачно сосредоточился на собственном тяжелом положении.
Сквозь стиснутые зубы Король—олень пробормотал слова защитных заклинаний, которые, казалось, не приносили никакой пользы. Он изо всех сил пытался напасть на ведьм, но это было все равно, что попасть в шторм. В своем сбитом с толку, тяжком состоянии он не мог сказать, вызвал ли враг настоящий ветер или это было давление взгляда Ниварры.
Что бы то ни было, после одного—двух натужных шагов оно остановило его. Он задумался, скорее с изумлением, чем со страхом — не попал ли он после всех этих тысячелетий в ловушку, из которой он не сможет выбраться силой или хитростью. Он собрал свои силы для величайшего и, возможно, последнего усилия.
Выросшие в одно мгновение кусты ежевики взлетели с пола. Они хлестали вокруг него, туго дергались и вонзали свои длинные шипы глубоко в его плоть.
Он попытался вырваться, но безрезультатно. Единственным эффектом было расширение ран вокруг проколов от клыков. Дуртан набросились на него.
Сначала Король—олень перестал двигаться, потом перестал дергаться, а через несколько ударов сердца Ниварра и ее сестры—ведьмы отступили от его трупа. Она вытерла окровавленные губы тыльной стороной ладони и надела потускневшую серебряную маску.
— Дадим ли мы ему шанс подняться? — спросила дуртан в красном.
— Нет, — сказала вампир. — Принесите оружие.
Ведьма в красном достала топор и обезглавила его бывшего владельца. Потребовалось четыре сокрушительных удара, чтобы голова Короля—оленя отвалилась от его шеи. Она наклонилась и подняла её за один из рогов.
— Теперь, — сказала вампир в серебряной маске, — давайте посмотрим, захотят ли его воины сражаться, когда мы покажем им доказательство того, что их господин мертв.
Аот двинулся навстречу лоскутному мечнику, и, прихрамывая, что могло быть результатом несоответствия ног, существо двинулось ему навстречу. Так же поступил и повелитель черепов.
И Цера знала, а может это прошептал ей Хранитель, что её возлюбленный не справится с ними в одиночку. Только не в такой давке, когда самые мощные заклинания навредят не только врагам, но и союзникам. Жрица должна помочь ему.
Она взмахнула булавой над головой, обрушила силу Хранителя и выпустила стрелу сияния из наконечника оружия. Он ударил повелителя черепов, как таран, и отбросил его назад.
Что ж, она привлекла его внимание. В тот момент, когда ему понадобилось восстановить равновесие, она пробормотала вторую молитву. Вокруг нее замерцали парящие знаки из золотого света.