Два зеркала можно использовать примерно следующим образом - если, конечно, знаешь, что делаешь. Их нужно установить одно напротив другого, чтобы они отражали друг друга. Потому что, если отражения способны украсть частицу тебя, то отражения отражений, наоборот, могут тебя усилить, подпитывая тебя самим собой, давая тебе могущество...
И твое отражение уходит в бесконечность в отражениях отражений отражений, и каждое отражение точно такое же, как и все остальные уходящие в бесконечность отражения.
Все так, кроме того, что это вовсе не так.
В зеркалах заключается бесконечность.
А в бесконечности заключается гораздо больше, чем вы думаете.
Для начала, там заключается все.
Включая голод.
Потому что там миллион миллиардов отражений, но всего лишь одна душа.
Зеркала дают очень много, но и забирают немало.
За горами начались другие горы. А в небе тем временем собирались тучи, серые и тяжелые.
- Я уверена, что мы летим правильно, - сказала Маграт.
- Их со всех сторон окружали обледенелые скалы. Ведьмы мчались по лабиринту похожих друг на друга извилистых узких ущелий.
- Да-а-а... - протянула матушка Ветровоск.
- Сами же не дали мне подняться повыше, - напомнила Маграт.
- Через минуту снег повалит, - заметила нянюшка Ягг.
День клонился к вечеру. Свет сочился прочь из горных долин, как сладкий крем из пирожного.
- Я думала... здесь будут деревни и всякие поселения, - призналась Маграт. - И мы сможем накупить там разных забавных сувениров, а потом найти пристанище в какой-нибудь грубой деревенской хижине.
- Здесь и тролля-то днем с огнем не сыщешь, - фыркнула матушка.
Три помела скользнули в голую долину - сущую царапину на теле гор.
- Колотун-то какой! - поежилась нянюшка Ягг. Но потом улыбнулась. Кстати, а почему их называют грубыми?
Матушка Ветровоск слезла со своего помела и оглядела окрестные скалы. Затем подняла камень и понюхала его. После чего подошла к куче щебня, которая, на взгляд Маграт, ничем не отличалась от любой другой кучи щебня, и потыкала ее ногой.
- Гм-м, - сказала она.
На ее шляпу спланировали несколько снежинок.
- Так, так, - сказала она.
- Матушка Ветровоск, что ты делаешь? - спросила Маграт.
- Размышляю.
Матушка подошла к скальной стене долины и двинулась вдоль нее, приглядываясь к каменной поверхности. Нянюшка Ягг присоединилась к ней.
- Здесь? - спросила нянюшка.
- Вроде бы.
- А не высоковато для них, как думаешь?
- Да эти дьяволята куда хошь заберутся. Один как-то аж в моей кухне объявился, - поделилась своим опытом матушка. - Вдоль жилы, говорит, шел.
- Да, это их хлебом не корми... - подтвердила нянюшка.
- Может, вы мне все-таки объясните, что вы там делаете? - встряла Маграт. - Что такого интересного в куче камней?
Снег повалил сильнее.
- Это не камни, это отвалы, - сообщила матушка Ветровоск.
Она дошла до гладкой оледенелой каменной стены, по мнению Маграт, ничем не отличающейся от любой другой, которые здесь в горах присутствовали повсеместно, и замерла, будто прислушиваясь.
Затем отступила на шаг, резко стукнула по камню палкой своего помела и громко изрекла следующее:
- А ну открывайте, безобразники низкорослые! Нянюшка Ягг пнула в каменную стенку сапогом. Та ответила пустым звуком.
- Здесь люди с холоду загинаются, а вы там прячетесь! - добавила она.
Некоторое время ничего не происходило. Потом кусок стены вдруг сдвинулся на несколько дюймов внутрь. Маграт заметила, как в образовавшейся щели блеснул подозрительный глаз.
- Ну чего вам?
- Гномы? - удивилась Маграт. Матушка Ветровоск нагнулась так низко, что ее нос оказался на одном уровне с глазом.
- Меня зовут, - сказала она, - матушка Ветровоск.
Она снова выпрямилась, На лице ее играла самодовольная улыбка.
- И что с того? - раздался голос, выходящий откуда-то из-под глаза.
Лицо матушки буквально окаменело. Нянюшка Ягг слегка подтолкнула подругу локтем.
- Должно быть, мы подальше, чем в пятидесяти милях от дома, - покачала головой она. - Наверное, в здешних краях о тебе и слыхом не слыхивали.
Матушка Ветровоск снова нагнулась. С ее шляпы посыпались снежинки, успевшие примоститься на широких полях.
- Тебя я ни в чем не виню, - сказала она, - но у вас тут должен быть король, так вот просто пойди и скажи ему, что, мол, явилась матушка Ветровоск, ладно?
- Он очень занят, - ответил голос. - У нас тут кое-какие неприятности.
- Значит, вряд ли ему нужны еще проблемы, - уверенно кивнула матушка.
Несколько мгновений невидимый собеседник размышлял над этими словами.
- Мы установили на двери заклинания, - наконец мрачно заявил он. Невидимые руны. Знаешь, сколько нынче стоят хорошие невидимые руны?!
- Вот еще, стану я читать, что вы там у себя на дверях понаписали! фыркнула матушка. Говорящий заколебался.
- Значит, говоришь, Ветровоск?
- Ну да. Начинается с буквы "В". Как и слово "ведьма".
Каменная дверь затворилась. Теперь ее можно было различить лишь по тонюсенькой трещинке в скальной стене.
Снег тем временем повалил вовсю. Матушка Ветровоск, чтобы согреться, принялась подпрыгивать на месте.
- Вот они, твои чужеземцы, - сказала она, обращаясь ко всему заледеневшему миру в целом.
- Вряд ли этих гномов можно назвать чужеземцами, - возразила нянюшка Ягг.
- А как еще их называть? - удивилась матушка. - Гном, который так далеко живет, самый что ни на есть настоящий чужеземец. В этом-то чужеземство и заключается.
- Вот как? Забавно, никогда бы не подумала, - ответила нянюшка Ягг.
Они смотрели на дверь. В темнеющем воздухе из их ртов вырывались маленькие облачка пара. Маграт, глядя на каменную дверь, заметила:
- Что-то не видно никаких рун.
- Само собой, - хмыкнула нянюшка. - Они ж невидимые.
- Вот именно, - поддержала матушка Ветровоск. - Сама, что ли, не понимаешь? Дверь снова приоткрылась.
- Я поговорил с королем, - сообщил голос.
- И что он? - с надеждой спросила матушка.
- Дословно он сказал: "О нет! Только этого мне не хватало!"
Матушка Ветровоск просияла.
- Так я и знала, что он слышал обо мне, - довольно промолвила она.
Как у цыган не меньше тысячи своих королей, так их не меньше тысячи у гномов. Только у гномов слово "король" означает скорее что-то вроде "старшего инженера". А вот королев у гномов не бывает. Гномы вообще очень неохотно говорят о своей половой принадлежности, которую многие из них считают делом не больно-то важным по сравнению с такими серьезными вещами, как, например, металлургия или гидравлика.