За нелегкими думами Сауэл не заметил, как стихла пурга, легкий ветерок гнал поземку по снежным барханам. Пытавшееся пробиться сквозь тяжелые серые тучи огненное светило клонилось к закату. Приближалось ночь, а им еще нужно обогнуть лес, видневшейся на их пути сплошной черной стеной, закрывающий владения и родовой замок. Совсем немного осталось.
Сауэл ударил посильней коня, давая понять, что пора бы и ходу прибавить, а то придется тому ночевать посреди заснеженной равнины в компании с волками, а не в теплом стойле с душистым сеном и золотистого овса. Ворону не нужно было отдавать дважды приказ, он ускорил шаг, но при этом все время водил ушами по сторонам, прислушиваясь к звукам вокруг, и зорко осматривал белоснежные поля.
Караунский скакун этим и славился, он, как заядлый охотничий пес, мог уловить внутренним чутьем опасность, а отличное зрение, как у птиц, давало ему фору другим породистым лошадям. Мерин был подарен Сауэлу на четырнадцатилетие. Черный словно воронье перо, скакун нервно бил копытами и широко раздувал ноздри от беспокойства. Эта была обоюдная любовь с первого взгляда, если такое бывает между людьми и животными. Увидев Сауэла, конь встал на дыбы и радостно оглушил загон своим ржанием, приветствуя своего хозяина. Совсем еще юный Сауэл, тогда едва сдерживал навернувшиеся слезы, ведь эта была очень большая редкость, когда скакун сразу принимает своего хозяина. Юноша, дрожащей рукой едва доставая до холки коня, гладил его и нашептывал ему – как он красив, его верный и сильный конь.
За год они стали практически одним целым, а каждодневные прогулки сблизили их еще больше. И лишь отъезд в магическую академию нарушил их идиллию. Ворон скучал, отворачивал морду от хозяина, когда тот приезжал на каникулы, недовольно фыркал, но злиться долго не мог. Как только Сауэл брался за щетку, для того чтобы расчесать его длинную черную гриву, конь замирал в предвкушении. После этой процедуры молодой лорд просил конюха принести седло и сбрую, а это означало только одно – свобода. Пусть и ненадолго, но так возбуждающе снова почувствовать простор, ощутить вольный ветер, гуляющий вместе с ними по бескрайней равнине.
После сдачи экзаменов всему первому курсу предстояла практика. Небольшими группами их разбросали по всему Эйругду. В те места, где были зафиксированы небольшие вспышки открытия порталов тварями из низшего мира. Молодых необученных адептов не могли отправить одних, их троицу возглавлял пятикурсник, боевик Вилонд Эр Таухински. Гордыни тому было не занимать, он все время старался задеть Сауэла, видно не мог смириться с тем, что по статусу Сауэл находится выше его. Но после того, что приключилось с ними в глухой деревеньке под названием Залесная, он изменил свое мнение. Правда, так и не сказав ни единого слова, а только бросал молчаливые, задумчивые взгляды в сторону Сауэла на его белую прядь волос. Молчали и его сокурсники, размазывая слезы по грязным от земли щекам. Никто из них въезжая в эту деревеньку не думал, что практически распрощается с жизнью.
Сауэл не заметил, как задремал, может, подействовали знакомые места, он расслабился, давая коню самому найти дорогу домой. Да и давало о себе знать магическое истощение, да и два дня пути на голодный желудок.
Ворон остановился, всмотрелся в заносы впереди их пути, поводил ушами, прислушиваясь к оглушающей тишине, и недовольно ударил копытом, при этом мотнув головой, чтобы привлечь внимание так некстати задремавшего хозяина.
Сауэл встрепенулся, сонным взглядом рассматривал большие снежные холмы, взявшиеся из не откуда по среди поля. Снег сменил свою немилость и продолжил падать редкими большими хлопьями, больше похожими на белые перья птицы Агри с Северных земель. Эту птицу, как и многие другие разновидности животного мира севера, он изучал в академии на первом курсе. Чем отличались перья этой птицы от своих собратьев, да тем, что каждое опахало имело кристально белый цвет, и было очень легким. Ни один витиеватый стержень пера не был похож на другой, а если надавить на кончик отина, то можно получить смертоносный паралитический яд. На одной из лабораторных работ они группой раскладывали этот яд на составляющие и искали противоядие. Лишь с третьей попытки Сауэлу это удалось, да и в самом деле он ведь не травник, а будущей боевой маг. Правда теперь по новым обстоятельствам еще и некромант. Хотя не видать ему диплома боевого мага, не говоря уже и о черном дипломе некроманта. Их всего в академии на каждом курсе по несколько человек занимается. Этот дар стал проявляться совсем недавно, поговаривают виной всему прорывы из бездны.
Сауэл посмотрел на земли их рода, сейчас покрытые белоснежным покрывалом. Он объездил их не раз вдоль и поперек, и прекрасно знал, что ни каких холмов на данном маршруте нет.
Конь волновался, раздувал ноздри в надежде почувствовать опасность и нервно стучал копытами, предупреждая противника о том, что медлить он не будет.
У Сауэла как ни странно вид белоснежных холмов не вызывал опасности, сладко зевнув он вновь прошелся рукой по холке Ворона успокаивая его.
– Чего ты разволновался? Сейчас заклинание пущу и увидим, что там под слоем снега?
Молодой лорд прислушался к внутреннему магическому источнику, на его удивление, он неплохо пополнился. Сотворив заклинание, он вскинул руку и с его пальцев полетел теплый вихрь. Легкий пушистый снег еще не успел отяжелеть и поэтому подхватываемый магическим круговоротом закружился, обнажая все, что было под ним спрятано.
При виде первых заледенелых мертвых тел, Сауэл издал сдавленный стон. Вихрь еще не настиг самого большого холма, а он уже ясно представлял, что там находится.
От вида застывших в мертвой хватке людей, Ворон попятился назад.
– Чего ты дружок испугался? Они ведь мертвые. Давай посмотрим, что там произошло, – подбадривая коня, он слегка ударил ногами по его бокам.
Ворон повернул голову, скосил свой черный глаз на хозяина и вновь фыркнул. Фыркать было его любимым занятием, будь то довольство или нет.
– Фыркай, не фыркай, а посмотреть, что там произошло необходимо. Да магический вестник послать бы домой, пусть приезжает королевский канцлер и разбирается со всем этим. Убийство на дороге, да еще нескольких людей, это только по его части.
Конь, заслышав спокойный голос хозяина, успокоился и не спеша стал передвигать ноги. Но чем ближе он подходил, тем сильней сжималось сердце у юного лорда от вида убитых и изуродованных тел.
Перевернутая дорожная карета мало отличалось от подобных ей карет по перевозке людей на дальние расстояния. Убивали жестоко не пожалели даже лошадей, а это говорит об одном – на данную карету напали не разбойники. Те раздевают людей до исподников и в первую очередь забирают лошадей.
Сауэл осторожно слез с коня, и осмотрелся. Кучер лежал с перерезанным горлом возле одной из лошадей, наверно пытался бежать, да там его и настигла смерть. Глаза остекленело, смотрели в небо, скрюченные окровавленные пальцы застыли на шее.
Сауэл обошел карету и остолбенел от увиденной картины. Зрелище расправы над беззащитными женщинами и ребенком обжигало сердце болью. Его еще молодое сознание не было готово к виду мертвых детей, так жестоко убитых. Окровавленный сюртук на теле мужчины был проколот в нескольких местах. В мертвой хватке он держал клинок, видно было, что он пытался защитить женщин. Одежда на убитых говорила о том, что это люди невысокого сословия. Может мелкие князья, а может и служащие. Кому они могли помешать?