При виде белесой дымки призрака, всплывшего из-под ритуального ножа, воткнутого в пол, пальцы ведьмака чуть разжались от облегчения.
– И кто тут голосовые связки рвет?
Дух Акронского стал более материален. Мало того, его очертания стали настолько четкими, что его можно было спокойно спутать с живым человеком, единственное отличие, он чуть зависал над полом.
– Надо же, какие люди! Собственной персоной праправнук. И, скажи на милость, чего это ты обо мне вспомнил? Черные глаза хитро поблескивали из-под прищуренных ресниц, губы напряглись в усмешке.
– Прошу у духа рода принять под свою защиту моих дочерей и благословить на брак.
Дух бросил взгляд на кровать. – Там только одно дитя нашей крови.
– Да, вторую я тоже прошу принять в наш род.
– Я еще тебя не простил за то, что ты от рода отказался, а ты уже просишь чужих детей под мою защиту взять, – дух сощурился, осматривая ведьмочку, смотрящую на него с широко открытыми глазами.
– Ведьма, хорошенькая…только скажи на милость, правнук, а кто продлевать наш род будет? Сыновей рожать…
Конар склонив голову, молчал, что он мог ответить родовому духу на его вопрос?
Дух Рахта Акронского замолк, увидев, как дернулась занавеска на лежанке печи, насторожился, смотря поверх головы стоящего правнука. Занавеска отодвинулась, явив взору сидевшего на лежанке мальчика лет восьми. Огненно-рыжие волосы на голове мальца, торчали в разные стороны и больше походили на воронье гнездо. Мальчишка сладко зевнул, протер сонные глаза, видно было, что он только что проснулся и удивленно с восхищением стал рассматривать Рахта. Заметив, что дух на него внимательно смотрит, малец быстро скрылся за занавеской.
Закрыв глаза, Рахт потянулся магией рода к мальчишке. Его рот разошелся в довольной улыбке, распахнув резко глаза, он осмотрел Вириди с ног до головы, что-то неразборчиво, удовлетворенно крякнув.
– Я не могу обещать тебе сыновей, ты ведь знаешь, ведьмы рожают только девочек, – Конар с напряжением смотрел на духа их рода, ожидая ответа.
Брови Рахта вздернулись в удивлении, он уже с любопытством рассматривал девушку, стоящую рядом с праправнуком. – Ай да ведьмочка, ай да молодец. А я, то думаю, куда этот олух пол родовой магии вбухал. Выходит, не зря трудился. «Вот только не мешало б преподать правнуку урок вежливости к старшему по роду».
– СНИМИ СВОЮ ЛИЧИНУ ПРАВНУК, КОГДА СТОИШЬ ПЕРЕД ДУХОМ РОДА!
Утробно прогрохотало на всю избу, дух зло сверкнул своими как ночь черными глазами, в воздухе послышались маленькие щелчки разрядов магии.
Конар провел рукой перед своим лицом.
Ротик Вириди медленно раскрылся, глаза округлились еще больше, замерли, когда она, повернув голову, посмотрела на стоящего рядом с ней молодого мужчину.
Переводя взгляд со своего правнука на мальца, сидевшего на печи, Рахт, едва сдерживал свои уголки губ и изо всех сил старался придать своему лицу строгое выражение. Две точных копии лиц одно взрослое, другое еще совсем мальчишье, оба с огненно-рыжими одинаковыми шевелюрами. Хотя можно отдать должное правнуку его шевелюра была чуть опрятней.
Вириди все еще стояла, отрешенно переводя взгляд с духа на мужчину, стоявшего рядом с ней. Жаль она не могла увидеть общей картины сходства ее сына, духа и Аронда. У всех троих, на макушке рыжей копны волос, выбившись из всей ее буйной массы, вредно торчали три отдельных волоска. Являясь отличительной чертой Акронских, естественно, по мужской линии и заодно, демонстрируя всем их упрямый характер.
Дух Рахта Акронского гордо расправил плечи, подмигнув ведьмочке, басовито гордо изрек.
– Принимаю в свой род и под свою защиту всех детей с твоей кровью! А также даю защиту и принимаю в свой род названную и принятую тобою дочь! Правнук торопись, у тебя совсем мало времени, шестеро мужчин в десяти минутах ходьбы от избы ведьмы.
Внутреннее напряжение, скопившееся за это время у Аронда, схлынуло с его широких плеч, словно снежная лавина. Очнувшись, он бросился к чаше, обхватил ее руками, выставив руки перед собой, вздохнув, взволнованно промолвил.
– Взываю к Богине судеб Ириде! Богиня Ирида, благослови союз Аронда Дар Акронского и ведьмочки Ирин.
Чашу мгновенно обволокло золотым мерцающим свечением.
Глаза духа Рахта весело блеснули, подмигнув, все еще ошеломленной ведьмочки, спросил.
– Согласна ли ты – ведьмочка Ирин, стать женой Аронду Дар Акронскому, быть ему верной женой и помощницей, любить в горе и радости?
Аронд поднес венчальную чашу к губам Вириди, – нервно проговорил.
– Быстро повторяй за мной – Да, и отпей из чаши.
– Да.
Повторила Вириди, плавая в каком-то тумане непонимания того, что происходит и все еще, находясь под впечатлением от того, что перед ней стоит не Конар, а Аронд. Молча, выполнила просьбу ведьмака, сделав глоток из чаши, поднесенной к ее губам.
– Согласен ли ты – Аронд Дар Акронский, взять в жены ведьмочку Ирин, любить ее в горе и радости...
– Да!
Перебил Рахта Аронд, поднес венчальную чашу к своим губам и сделал глоток крови своей и Вириди. Поставив чашу в призывной круг, он обхватил руками голову ошарашенной ведьмочки и с нежностью поцеловал ее, все еще не веря в то, что у него получилось задуманное.
Вириди простонала, качнулась, когда на ее руках проступила брачная вязь в виде мелких золотых чешуек. Переливаясь огнем, они ползли по рукам и плечам, расползлись по спине, в виде огненно-золотого дракона.
– Я тоже благословляю ваш союз и жду в скором времени вашего возвращения под крыло дома. Хватит по чужим землям шататься, пора свои владения в порядок приводить.
Дух рода Дар Рахта Акронского замерцал и прежде чем раствориться в белой дымке, подлетел к уху Аронда, прошептав. – Ты можешь отрекаться от меня хоть сотню раз, только знай, я никогда не откажусь от потомков моей крови.
– Спасибо, – прошептал Аронд в ответ. Вздохнув облегченно, снял с пальца перстень, который носил с собой после смерти родителей, отжал один из крапонов державший большой алмаз желтого цвета. Послышался щелчок, от перстня отделилась его точная уменьшенная копия. Наследник рода Акронского взял руку Вириди, надел на ее палец только что отделившийся перстень, свой вернул на место.
С Вириди словно спало оцепенение, пухлые губы вытянулись в две тонких линии, черные глаза полыхнули злостью.
– Ты…– зашипела она ткнув пальцем в широкую грудь Аронда, захлебываясь буйством внутреннего гнева, едва смогла вымолвить. – ТЫ…ЭТО ВСЕ ВРЕМЯ, БЫЛ – ТЫ!... – гортанно холодным голосом проговорила ведьма, буравя стоящего перед собой мужчину чернотой своей ярости, сквозь щелочки глаз, в которых играло зеленоватое ведьмино пламя. – ВЕДЬ-МАК! – злорадно выплюнула она и стала обходить Аронда вокруг, сжимая кулаки от бушующей магии и внутреннего негодования.
– Мам, а у меня, что, теперь папка будет как у всех ребят?
Вириди замерла за спиной ведьмака, из ее головы совсем выпал тот факт, что сын дома спит на печи. Ярость внутри взорвалась, осыпалась крохотными снежинками магии на пол и исчезла.
Аронд медленно повернул голову, смотря во все глаза на мальчишку. Ведьмак мог поклясться перед кем угодно, да что там перед кем-то, он мог, поклясться магией, что видит сейчас себя, только в том возрасте, когда был ребенком лет восьми. Схожесть мальца с ним и насмешки духа рода, быстро дали ему ответ на вопрос мальчишки. Аронд медленно повернулся, пронзив Вириди, сталью своих черных глаз.
– ВЕ-ДЬ-МА, – загробным голосом проговорил он. Черные брови срослись вместе на переносице, ноздри широко раздувались от бушующего теперь у него внутреннего гнева. Широкие губы сжались одновременно с пальцами рук, в прищуренных глазах плескалась одна чернота.
Вириди икнула от испуга, хлопая ресницами, попятилась, почувствовав спиной бревна избы, попыталась в них вжаться.
Ведьмак, не спуская своего неистового взгляда с ведьмочки, словно хищник, медленно, бесшумно скользил по доскам скрипучего пола. Нависнув над ней словно гора, обдал ее своим горячим дыханием.
Вириди вновь икнула, облизнула свои вдруг вмиг пересохшие губы.