К небольшому городу они подъехали, когда начало смеркаться, только сейчас Вириди поняла, как им повезло с кузнецом. Не будь его, им бы пришлось идти до города всю ночь. А как на таком холоде дочерей кормить, вообще не представляла. Хорошо спасли новые с необычными свойствами пеленки, подаренные Ландой. А были они хороши тем, что между двумя слоями материи, раскладывались тонким слоем мягкие листья водной амазии. Они как губки впитывали в себя влагу, разбухали, оставаясь снаружи совершенно сухими. Стоила такая пеленка дорого и хватала ее всего лишь на один день. Но в дорогу без них с маленькими детьми можно было б и не отправляться. Хотя, можно нанять мага-бытовика, если конечно позволяли средства.
Сваты Гарна Ольха и Нагор оказались людьми доброжелательными, накормили их, выделили на ночлег комнаты с ванной.
Имран вымученный долгой дорогой, едва его рыжеволосая голова коснулась подушки, сразу уснул. Обмыв и накормив дочерей Вириди, уложила их спать. Ее руки упали плетьми от бессилия, сев на край кровати, она тяжко вздохула.
– Устала?
Аронд подхватив на руки ведьмочку, понес в ванну, посадив на стул, стал раздевать. – Сейчас моя хорошая, вымоешься и ляжешь спать – намаялась за день. Он коснулся губами оголенного плеча жены, в глазах лучилась любовь и нежность.
– Аронд, я не успела взять чистое белье, принеси, в небольшом узелке завернуто, – Вириди с уставшей улыбкой на лице посмотрела на ведьмака.
Пока он вышел, вытаскивал и перебирал все узелки из баула, Вириди вымылась, обмотавшись простынью, вышла из ванны на цыпочках. Ступая по мягкому ковру, расстеленному на полу, она не сводила глаз с увлеченного делом мужа. Ее плечи дернулись от смешка. На стол были выложены все узелки, и половина из них была развязана.
– Аронд.
Вириди, слегка коснулась пальцами его плеча, взяла из его рук небольшой узелок, в глазах плясали искры смеха. – Ты бы шел тоже обмылся, а я пока все назад заверну.
Посмотрев на гору белья, ведьмак обхватил Вириди своими большими руками, прижал к себе. Коснулся губами ее макушки. – Хитрюга. С неохотой разомкнув руки, направился в ванную.
Вириди, ловким движением рук быстро собрала все разбросанные вещи и пошла в спальню. Надев сорочку, легла на кровать, укрывшись одеялом, замерла в ожидании. За последние дни столько всего случилось, что она еще до конца не осознала перемен в своей жизни. Покрутив перстень на пальце, хмыкнула. «Надо же – жена. Странно как-то и необычно. А, что жена должна делать?».
Кровать под тяжестью ведьмака прогнулась, откинув край одеяла, он прижался к ней, шепнув на ушко. – О чем задумалась, моя красавица?
Вириди пыталась в темноте рассмотреть его лицо. – Да, вот лежу, думаю, а чем замужние дамы занимаются?
– Кхм…как чем? Мужа ночью ублажают.
– Ясно…а днем?
– Днем… тоже ублажают.
Аронд придал голосу серьезности и едва сдерживал рвущейся смех. Услышав рассерженное сопение ведьмочки, впился в ее губы, сжал пятерней упругую попку, прижал к своей возбужденной плоти.
Разорвав поцелуй, Вириди возбужденно дыша, зашептала. – Аронд, мне пока нельзя.
Тяжелый вздох вырвался из груди ведьмака.
– Знаю…прости не смог удержаться. Спи, ни о чем не беспокойся, будем познавать семейную жизнь вместе. Я ведь тоже мужем никогда не был и не думал, что буду.
– Аронд…расскажи о себе, – Вириди затаилась, и лишь ее горячее дыхание говорило о том, что она замерла в ожидании его рассказа.
– Да особо рассказывать и нечего. Я был малолетним глупцом, когда отправился в Эйругское королевство. Мечта стать ведьмаком разгорелась во мне после гибели родителей. Один-единственный прорыв и выход твари из низшего мира случился на тракте Мирского государства. На беду моих родителей, они ехали по этой дороге со свадьбы двоюродного брата отца. Карету нашли на следующий день, в живых никто не остался. Мне тогда было десять лет. Стоя в родовом склепе Куранских, я поклялся, что стану ведьмаком и отомщу тварям за смерть своих родителей. Из рассказов случайных путников я узнал, что в столице Эйругского королевства обучают ведьмовству. Целый год я добирался до Рангвурга. Нас было пятьдесят несмышленых мальчишек, от десяти до двенадцати лет. Порой, корчась от очередного яда, я думал, что не выживу. Но в памяти всплывали останки частей тел родителей и я, твердил себе, что обязательно справлюсь и отомщу. Упорству мне было не занимать. Пройдя все круги ада, я все-таки выучился и через десять лет, дал присягу клану ведьмаков.
– Мирское государство, это ведь где-то ближе к югу материка? Ты так далеко живешь?
– Да, далеко. Помнишь, я тебя угощал Сунинским вином. Так вот, это вино выдерживается в погребах нашего замка. А называется оно в честь необычного сорта Сунинского винограда, из которого его выжимают.
– А у тебя братья и сестры есть?
– Братьев нет, есть только старшая сестра. Она на шесть лет меня старше и сейчас ей сорок четыре года. Возможно, уже и замуж вышла, хотя…понимаешь, с ее рождением не все так просто. Лучше расскажу все по порядку, не хочу никаких тайн.
Моя мать Дар Ролли родная сестра Дар Ваира Акронского короля Ривского королевства, расположенного на южном побережье нашего материка. О том, что сестра мне родная только по матери, я узнал случайно.
Саари исполнилось шестнадцать лет. Возраст для девушки, когда ее представляют обществу как потенциальную невесту. Первый бал в жизни, сколько было радости в глазах сестры, но думаю, он стал для нее последним. Ведь характер у нее будет, похлеще моего нрава.
Когда мои родители с сестрой уехали на бал, моя гувернантка, уложив меня спасть и убедившись, что я засопел, покинула мою спальню. Я естественно, вылез из-под одеяла и отправился играть в гостиную. Заигравшись, я услышал, как хлопнула входная дверь и в комнату вбежала сестра, упав на диван, она разрыдалась. За Саари следом вбежала мать, бросившись к ее ногам, плача шептала побелевшими губами.
– Прости меня доченька…прости. Если б я знала, что тебя коснется эта грязь, я бы никогда не отпустила тебя на этот бал.
Сестра перестала плакать, подняла на мать свое заплаканное лицо.
– Я вправе знать, кто мой отец?
Мать от ее взгляда сразу осунулась, опустив голову, закрыла лицо руками и разрыдалась.
Саари обняла мать и стала ее успокаивать, шепча слова прощения.
Вскоре мать успокоилась, и подняв на нее заплаканные глаза, в которых кричала боль, прошлась рукой по ее волосам.
– «Я не знаю…это, случилось…», – она тяжело вздохнула, было видно, что ей нелегко было говорить. «– Мне было семнадцать лет. В одну из ночей, когда я мирно спала, в мою комнату пробрался мужчина. Закрыв мой рот своей большой ладонью, совершил надо мной надругательство. Было так темно, что я не смогла разглядеть его лица, да и…», – мать замолчала, по ее щекам заструились дорожки слез. Она была такой подавленной и растерянной, что у меня, у самого текли по щекам слезы.
– «Через два месяц я поняла, что беременна, но сказать о своем позоре боялась. На четвертом месяце беременности у меня случился обморок, вот тогда все и открылось. Брат был в гневе, не стыдясь в выражениях, обзывал меня грязными словами. Допытывался кто отец, но, что я могла ему ответить. С юных лет меня готовили к замужеству с принцем Ликаном из соседнего королевства. Все ждали моего совершеннолетия, естественно, помолвку расторгли.
Нужно было срочно прикрыть мой позор, брат, перебрав всех холостяков в королевстве, остановил свой выбор на лорде Ир Мигеле Куранском. Надо отдать ему должное, Мигель, молча, принял приказ брата и так же молча, повел меня к алтарю. Первое время я очень боялась. Его насмешек и презрения, но постепенно его доброта ко мне растопили мое заледенелое сердце. Я полюбила его…и единственная размолвка у нас произошла при рождении Аронда.
Когда повитуха показала ему нашего сына, он некоторое время молчал и лишь, потом обвинил меня во всех прегрешениях. А я, глотая слезы, не понимала в чем моя вина. А когда увидела длинные торчащие в разные стороны рыжие волосы, сама дар речи потеряла. Я не понимала, как такое могло произойти, мы ведь оба жгучие брюнеты. Спас меня лекарь, пришедший осмотреть меня после родов и видя мое не меньшее удивление, посоветовал, чтобы разрешить, семейное недоразумение нужно призвать духа рода Ир Куранского, он подтвердит или отвергнет родство новорожденного.