Аронд жадным взглядом проводил супругу, но очередное вытье хяина отвлекло его от увлеченного созерцания любимой ведьмочки.
Повернувшись, он злорадно прищурился, высматривая в ночной темноте виновников, которые помешали ему насладиться телом жены. Его вертикальный зрачок стал медленно расползаться, закрывая белок глаз. Когда он понял, что отчетливо видит в ночной темноте, вначале не поверил. расправился
«Этого не может быть, я ведь отрекся от ведьмовства…или…ох, и хитер Боранд, представил, так сказать, показательное отречение на моем примере. Только забыл мне на дорожку сказать, что ведьмак на всю свою оставшуюся жизнь остается ведьмаком. Что ж, значит, у тебя были на это свои причины. А хотя, если я первый, то, возможно, ты и не в курсе был, что происходит с ведьмаком после отречения?».
На широкой мозолистой ладони ведьмака вспыхнул огненный шар, который разорвался на множество огоньков. Магические шары медленно полетели над землей, стали разлетаться в разные стороны. Расположившись по кругу, шары взорвались, образовав вокруг путников магический защитный контур.
– Вот теперь можно и поспать спокойно. Подойдя к дилижансам, Аронд услышал храп доносившейся с крыши кареты. Один из кучеров выдавал мелодичные звуки, ухмыльнувшись, ведьмак открыл дверь кареты, тихонько вошел в нее.
Мальчишки сразу вскочили со своих спальных мест.
– А вы, почему не спите?
– Страшно было.
– Не переживайте, я магический защитный контур над нами установил, ни один хищник мимо него не пройдет. Да и Призрак на страже, для него хяины, что для нас мыши.
– Пап, а твой конь, правда, может справиться с хищником?
– Может…он меня не единожды от тварей из нижнего мира спасал, одними своими копытами им головы разбивал.
– Пап…расскажи.
В голосе Имрана было столько мольбы, ведьмак ухмыльнулся, закинув руки под голову, стал рассказывать, как сражался с Шипками.
– Мелкие, скользкие, шарообразные гады из низшего мира, вылезли из разлома, словно дикий рой земляных пчел. Они подпрыгивали, пытаясь своими длинными, как иглы языками присосаться к телу, держа наготове свои пасти с четырьмя острыми клыками. Что они делают этими клыками, я не узнал. Призрак быстро расправился с Шипками, опустив на их тела свои ноги, подкованные тяжелыми подковами. Пришиб их словно блох, мне даже мечей вытаскивать не пришлось.
Мальчишки хихикнули, представляя, как ловко конь отца расправляется с тварями из низшего мира.
– Пап…а когда мы вырастим, ты нам таких же коней купишь?
Ведьмак хмыкнул, куда ж я денусь, моим отважным сыновьям только такие кони и подойдут.
Издав обоюдный вздох облегчения, мальчишки вскоре засопели, а Аронд стал вспоминать близость с женой. «Слишком быстро и мимолетно, не успел насладиться ее чувствительным телом и стонами. В ближайшем постоялом дворе сниму отдельную комнату, и весь вечер пока дети будут заняты игрой, я в это время буду расцеловывать мою красавицу…мою ведьмочку…мою любимую Ирин…».
Планам ведьмака не суждено было исполниться. В пяти часах от столицы Рошанд они проезжали мимо небольшой деревеньки. Насторожили ведьмака пустые дворы и улицы, ни одного жителя, словно все вымерли. Ответ на свой вопрос он получил при выезде из деревни.
Деревенские жители воинственно настроенные кто с вилами, кто с косами, у кого-то даже меч в руках был, окружили последний дом.
Ведьмак остановил дилижанс, вышел из кареты, растолкав селян, подошел к крыльцу дома, под которым, забившись словно зверек, скрючившись сидел юноша лет девятнадцати. Нательная рубаха и штаны на нем, висели рваными, обгоревшими лохмотьями.
– Что здесь происходит?
От грубого баритона ведьмака, похожего на рык, селяне мигом от него отшатнулись. Видя, что незнакомец не собирается ни на кого нападать, из толпы вышел самый смелый мужик.
– Так…мы это…вот тварь из низшего мира поймали, прибьем, и дело с концом.
– Тварь говорите. И откуда, позвольте вас спросить, она вылезла?
Брови ведьмака сошлись вместе, черный зрачок зло сверкнул из-под нахмуренных бровей, губы сжались в две тонкие линии в ожидании ответа.
Мужик замялся, осмотрел толпу сельчан, но те лишь понуро опустили головы.
– Так и не вылазил он из земли, он с матерью почитай с самого своего рождения в нашей деревеньке жил. Только мать евона неделю назад как померла, а этот стал у всех на глазах вспыхивать огнем. Почитай всю свою одежонку сжег, скоро и ходить невчем будет. А хотя на что она ему нужна, прибъем тварь и все спокойно заживут.
По толпе прошлись шепотки, боевой настрой вновь появился на лицах односельчан.
Паренек сжался, на его плече вспыхнуло пламя, зло зашипело и обуглевшись исчезло.
– Вот…вот, видите, а я что говорил!
В глазах мужика вспыхнула одержимость.
Черный вертикальный зрачок ведьмака мгновенно закрыл белок глаза, вытащив мечи из ножен Аронд могильным взглядом осмотрел толпу.
Селяне отшатнулись, кто-то бросился наутек, послышался гомон за ним крики.
– Ведьмак!
– Ох, ты будь ты неладна, да нам еще и лучше, господин ведьмак сам заколит покусанного тварями мальца.
– Из чего вы сделали вывод, что он покусанный?
– Так ведь, жил-то парнишка с малых лет с нами, а вот гореть стал совсем недавно, видно его какая-то тварь покусала, а он и заразился. А что если и мы от него заразимся? Бойкий мужичек подался вперед, видно ему понравилось собственное умозаключение.
Ведьмак убрал мечи в ножны, повернулся, бросил взгляд на мальца, вздохнул, подошел, присел на корточки возле него.
Паренек еще больще сжался, рубаша на его теле затлела, на плече вновь вспыхнул огонь.
Аронд протянул руку, подхватил горящий шар, поднес к себе, стал рассматривать пламя с проблесками черных вспышек.
Вириди устав ждать возвращения мужа, вышла из дилижанса, пробралась через толпу селян, которые уже с заинтересованностью и страхом смотрели на ведьмака.
– Что случилось…
В глазах ведьмочки вспыхнуло восхищение.
– Ничего себе! Неужели маг огня?!
Широкие губы ведьмака разошлись в улыбке.
– Права моя красавица. Ты только посмотри, какой силы и красоты! Никогда такого огня не видел.
Вириди присела рядом с мужем, любуясь игрой огня на руке. Огонь вспыхнул и погас.
– Что здесь произошло? Ведьмочка с болью в глазах осматривала грязные висевшие сосульками волосы на голове юноши, его ободранную и обгоревшую одежду. От вида колотых ран на теле, нахмурила брови, повернулась зло осматрела селян.
Толпа ахнула, когда в глазах незнакомки заиграло зеленоватое пламя.
– Ведьма!
Этого крика оказалось достаточно, чтобы толпа в одно мгоновение разбежалась по своим домам.
Вириди повернулась, прикоснулась к плечу юноши, сквозь прожженную прореху на его теле проглядывали непонятные знаки.
– Не бойся, они больше тебя не тронут.
Паренек дернулся от прикосновения теплых пальцев к своему плечу, медленно поднял голову, встретившись взглядом с синевой глаз Наоли.
Девушка не смогла побороть своего любопытства, вышла из кареты и была свидетельницей последних событий. Ее щеки вспыхнули от внимательного взгляда карих глаз незнакомца рассматривающие ее со вниманием.
Неожиданно паренек встал, выпрямился, гордо вздернул голову.
– Я ничего не боюсь.
Он чуть покачнулся, Аронд быстро подхватил его под локоть. – Да ты совсем без сил, тебя нужно осмотреть. В каком ты дломе живешь?
Юноша опустил голову. – Мать умерла, дом староста деревни забрал.
– Понятно, староста наверно это тот, что больше всех выступал тут?
Незнакомец ничего не ответил.
– Раз молчишь, предлогаю тебе отправится с нами. И отказа не принимаю, ты маг огня, твой магический контур разорван, поэтому и происходит спонтанный выбрас магии в виде огня на твоем теле.
Вскинув голову, юноша посмотрел на Аронда. – Хорошо.
После этих слов его тело обмякло, ведьмак едва успел подхватить паренька на руки и понес к дилижансам. – Совсем без сил и как ты только держался?
Сыновья, открыв дверь кареты, с беспокойством смотрели на отца.