Он подавил в себе смешливость, ожидая, что вот-вот генерал замрет перед ним и выплеснет наружу все свое негодование по поводу самоуправства, и тогда он раскроет папку и предоставит факты. О том, как отделы нравов двух соседних округов столицы вот уже на протяжении полугода не могут поделить и ведут ожесточенную борьбу за пограничную зону, где по ночам обосновывается скопище продажных женщин. И тем и другим поскорее хотелось стать главными контролерами этого традиционного, но уголовно наказуемого бизнеса. В красной папке, шнурки которой он готов был развязать, хранилось досье на руководителей отделов внутренних дел по обслуживанию самых крупных гостиничных комплексов столицы, в которых с молчаливого согласия начальства дежурные и постовые милиционеры самостоятельно регулировали ночной сексуальный бизнес, подкладывая девочек высокопоставленным клиентам гостиниц. И это были самые крупные, но уже доказанные примеры милицейских преступлений, не считая обычной, повседневной мелочевки, до тонкостей известной не только милиционерам, но и представителям средств массовой информации. Не было дня, чтобы какая-нибудь из московских газет не отрапортовала, как после трудовой смены в десятки столичных отделений милиции заглядывали представители притонов и борделей, чтобы передать полагающийся конверт с процентом от ночной выручки. Не только ему, одному из многих полковников, но и генералу Милославскому не раз приходилось слышать, как московские проститутки любят прихвастнуть, кто является их защитником и покровителем. Те же журналисты, из которых самым вездесущим считался Станислав Варенцов, в колонках происшествий каждый день регистрировали случаи, когда на места конфликтов девиц с клиентами приезжали милицейские патрули.
Генерал, наконец, тучей навис над полковником: — Смотри, какой герой, едри его в корень! Аника-воин, взявшийся победить проституцию! Ты что же, в самом деле полагаешь, что это можно сделать?
Полуяров исподлобья взглянул на генерала. Неожиданно на ум пришла тактика дальнейшего разговора. Если Князь решил утолить свой гнев в сарказме и насмешках над ним, то лучше всего ответить тем же самым. Полковник опустил голову, словно провинившийся школьник, и лишь тихо хмыкнул в ответ:
— Мировой исторический опыт, товарищ генерал, подсказывает, что бороться с этим злом можно. Можно даже одерживать локальные победы, но в целом победить никак нельзя!
— Вот! Зачем же затевать? Теперь я хотел бы от тебя услышать еще один разумный ответ. Почему?
— Да потому, что после каждой победы опять как-то тянет в бой.
Готовый услышать любое оправдание и приступить к дальнейшему наступлению, генерал даже оторопел от наглости подчиненного. Мало того, что без его согласия были привлечены к операции сотрудники целого оперативного отдела, так полковник еще соизволит и шутки шутить.
— В бой тянет? — переспросил он с угрозой в голосе. — Не будет никакого боя, полковник. С этой минуты я отстраняю вас от руководства отделом. Вы свободны.
— Есть быть свободным. — Полуяров сделал два шага к столу и положил на поверхность пухлую папку. — Зря вы так. Но, если будет время, просмотрите эти документы.
Он сделал крутой разворот, готовый направиться к выходу.
— Что здесь? — догнал его вопрос.
Не поворачиваясь, полковник решил шутить до конца:
— Это досье, которое из Интернета собрал и обобщил капитан Золотарев. Проще говоря, материалы о том, что мы еще недостаточно занимаемся проституцией!
После короткой паузы за спиной раздался хохот генерала:
— Ты хочешь сказать, Иван Борисович, что нам это занятие надо поставить на широкую ногу!
Взявшись за ручку двери, Полуяров повернулся и улыбнулся.
— Именно это и хочу сказать. А вы знаете, чем милиционер отличается от проститутки?
— И чем же?
— Милиционеров имеют до глубокой старости. Приблизительно как вы меня сейчас. Но я не обижаюсь, пусть буду лучше я, чем вы. Ведь проблема может быть вынесена на коллегию.
— Уже есть основания? — озабоченно спросил Милославский.