— Но не каждая же сразу соглашалась работать в борделе или на улице? Жаловались, надо полагать? — не удержался от наивного вопроса Катышев.
— А что толку? Все жалобы опять-таки принимал Ломакин. А когда ушел на повышение, свое место закрепил за Ремизовым. Кстати, Ремизову принадлежала идея создать «штрафные роты». Это произошло после того, как он подхватил болезнь и вынужден был три месяца лечиться у венеролога. Одно время живое тело не признавал, пользовался только надувными куклами. Ему их дарили в дни рождения и милиции. — Она засмеялась, но тут же стала серьезной. — Ремизов — это еще тот садист! Когда куклы надоели, он на групповой секс запал. С плетками, палками. Словом, полный мазохист.
— Начальник отдела нравов округа? — попросил подтверждения Полуяров.
— Он, — кивнула Черемисова и снова закурила. — Я давно стала понимать, что у него с головой не все в порядке. Несколько квартир себе отхватил, разместил в них родственников, а живет как перст один.
— А как вы расплачивались со своими кураторами?
— То есть? — Словно не понимая вопроса, Мамка-Танька подняла голову и посмотрела на Катышева. — Налом, конечно. И в рублях, и в баксах, и в евро. На этот счет они непривередливые.
— Я имею в виду, деньги передавали из рук в руки?
— Это только с Белоцерковским можно было так запросто расплачиваться, — не могла не усмехнуться Черемисова от такой наивности. — И то на первых порах. Он мне — неугодную или приевшуюся модель, я ему — наличную монету. А с ментами подобные финансовые операции не проходили. Разве только со всякой шелупонью, в качестве патрульных сержантов. Но и тех Ломакин и Ремизов вскоре перевели на натуральную оплату. Раз в неделю они могли на полную катушку оторваться в любом заведении. Кроме элитного, конечно.
— Так как же? — словно просчитывая, как можно взять за руку преступников, переспросил Катышев.
— Да просто и без хлопот. Ремизов предпочитал снимать деньги с личного счета. А Ломакину отправляли посредством курьеров. Он любил получать вовремя и налом.
— Личным курьером?
— Каким личным! Это то же самое, что передавать взятку из рук в руки! Господа, — сказала она, на время почувствовав себя вернувшейся в круг своих элитных клиентов. — В Москве уже давно действует независимая курьерская служба, услугами которой пользуются все цивилизованные взяточники и взяткодатели. Вызываете представителя, передаете деньги и говорите, кому их надо вручить. Все — и дальше никаких проблем!
— И они везут эти деньги по назначению? — Полуяров опустил глаза, словно стесняясь своей дремучей непросвещенности.
— Эти? Не-ет. Вся услуга и состоит в том, чтобы полностью вывести из-под удара взяткодателя. Переданная сумма заменятся совершенно другими банкнотами. Уж вам-то известно, каким составом метятся купюры. По желанию клиента они могут заменить рубли на доллары, а доллары на рубли. Как хотите… Поймать на передаче вознаграждения ни Ломакина, ни Ремизова никак не удастся.
— Но вы же, Татьяна Федоровна, сможете подтвердить, что часть выручки перечисляли… — Полуяров на секунду задумался, стараясь подобрать нужное слово.
— Оборотням… — подсказал Катышев.
— Своим покровителям, смягчил Полуяров.
— Смогу. Да что толку? Никто вашим оборотням не помешает отказаться и назвать меня фантазеркой. Я ведь кто? Пешка. Подконтрольный исполнительный директор. От меня Ломакин и Ремизов только деньги получали. А все финансовые и организаторские вопросы решались в кабинетах Белоцерковского. Я ведь не зря сразу вам сказала, что Ефрем Львович требовательный до всяких расписок и отчетов, видеопленок и фотографий…
Она выразительно посмотрела на Катышева, намекая, что именно с подачи Белоцерковского был смонтирован провокационный диск.
— Это вы к чему? — постарался опередить вопрос Катышева Полуяров.
— К тому, что Белоцерковский всегда собирал и щеголял бумагами с моей подписью. И я наверняка уверена, что в его коллекции найдутся не только документики и расписки, но и занятные пленки и фотографии с физиономиями Ломакина и Ремизова. Председатель конкурса — очень осторожный человек, никогда не позволит, чтобы его третировали. Зато сам всегда готов на шантаж. Вы думаете, так просто Ломакин по первому зову отправился выручать Белоцерковского, когда этот молодой человек, — она кивнула в сторону Катышева, — и омоновцы устроили беспредел в моем заведении? Или каково Ломакину пришлось сегодня, когда Ефрем Львович пригласил его в качестве сопредседателя на пресс-конференцию?