Он улыбнулся, довольный сказанной ко времени фразой.
— Но сброшенную с воза бабу тут же заменяет другая…
— А что делать? Селекция, понимаете, профессиональный отбор! Вы пейте, кофе остынет.
Полуяров поднял чашку, но тут же поставил ее на место:
— Боюсь я пить ваш кофе, Ефрем Львович.
— Чего так?
— Отравите, чего доброго.
— Ну и шутки у вас! — На лице Белоцерковского не дрогнул ни один мускул. Казалось, он даже не понимает, куда клонит Полуяров.
— Что вам стоит? Если даже такая боевая подруга, как Татьяна Федоровна Черемисова, была накормлена ядом прямо в камере СИЗО.
— Она погибла? — разыгрывая испуг и отчаяние, Белоцерковский подался вперед.
— А подполковник Ломакин разве вас об этом еще не информировал?
— При чем тут Ломакин? — Белоцерковский поднялся и прошелся по кабинету. — Господи, какая беда!
— Почему же беда? Одним махом вы убрали самого важного и главного свидетеля. — Полуярову надоело изображать из себя благородного собеседника и играть в кошки-мышки. — Только Черемисова знала о махинациях с конкурсным материалом. Следуя вашим ценным советам, она открывала и расширяла сеть притонов и борделей в Центральном округе.
Белоцерковский остановился в центре и, засунув руки в карманы брюк, брезгливо посмотрел на полковника.
— Ну и что? Пусть даже так. Кто об этом знает?
— После публикации — вся Москва.
— Знать мало, надо доказать. Иметь факты, доказательства. Мои юристы подали иск в суд на журналиста Варенцова, и, уверяю вас, в ближайшее время будет опубликовано опровержение.
— Если успеете.
— Что значит — успеете?
— Мы тоже не сидим сложа руки.
Белоцерковский разом подобрел, ненависть в глазах исчезла.
— Дорогу осилит идущий. А я ненароком, полковник, думал, что мы сможем с вами найти общий язык.
Полуяров хмыкнул и огляделся:
— Что я должен сказать? Кстати, вы наш разговор на пленочку не записываете? Насколько я смог убедиться, вы любитель монтировать видеоролики.
— Издержки профессии, знаете. — Поняв, что договориться не удастся, Белоцерковский как-то разом потерял интерес к беседе и посмотрел на напольные часы. — Время позднее, полковник, а мне еще за город ехать.
В эту секунду на письменном столе раздалась трель сотового телефона. Не скрывая недовольства, что оперативник находится все еще в кабинете, Белоцерковский взял трубку в руки и, прежде чем соединиться с абонентом, выразительно посмотрел в сторону гостя, давая понять, что разговор может быть конфиденциальным. Полковник нисколько не отреагировал на его взгляд и отхлебнул из чашки остывший кофе. Он лишь искоса увидел, как вытянулось лицо Белоцерковского, когда тот услышал первые фразы.
— Что? Какие воры? Что за ограбление? А вас я на кой черт там держу? — Он с минуту молчал, кусая губы и вслушиваясь в оправдания собеседников, и, видимо, поняв, что грабители обнаружены и если не задержаны, то находятся под контролем, быстро распорядился: — Вызывайте милицию, наконец!
Не обращая внимания на засидевшегося гостя, он, не выпуская телефона из рук, набрал номер.
— Всеволод Егорович? Выручай…
Услышав имя абонента, Полуяров сообразил, что Белоцерковский в очередной раз просит помощи у подполковника Ломакина. И в то же время он не мог не понимать, что первый звонок долетел из района Истры. Догадаться обо всем остальном не составляло труда. И, как бы ему ни хотелось верить, что его ребята были обнаружены и оказались в западне, по всей вероятности, так и выходило. Подтверждение грустной догадки раздалось из кармана Полуярова. Это был звонок от Золотарева.
Наверное, хозяин и гость кабинета, по сути дела, два непримиримых врага, выглядели совсем нелепо, когда, прояснив ситуацию, стояли спиной друг к другу и отдавали распоряжения. И еще нелепее оказалось положение, когда, одновременно прервав разговор, они всматривались друг в друга. Преимущество в данной ситуации было на стороне Полуярова. Если Белоцерковский имел информацию о том, что в его особняк проникли грабители, то Полуяров знал, кем и откуда были эти люди. Но обстановка могла в корне измениться, если в сейфе короля конкурсов не оказалось того, на что рассчитывал Полуяров.
— Извините, полковник, — не скрывая волнения, сказал Белоцерковский. — Но неожиданные обстоятельства заставляют срочно распрощаться с вами.