— Я думал ты из Навии, — удивился Дуглас.
— Я же всегда говорил, — воскликнул Ланс, — что парень из благородных дворян. Мне вспоминается, что потомки морян переселились с севера Мории на юг при Борине I и образовали два дворянских государства Релию и Далию, в которых государь пожаловал землю своим верным придворным слугам в обмен на минорские владения.
В воздухе повисла тишина. Скитальцы вопросительно глядели на черноморца, который решал, куда вести друзей.
— Скоро наступит ночь, — наконец, произнес Ортек, — надо устраивать привал. А утром мы последуем дальше. Выбор у нас небольшой.
Лисса повалилась на камни. Она устала и замерзла. Костер развел Ланс, так как кругом не было ни сухой травы, ни веток. Мерцавший в ночи огонек излучал свет и тепло.
— Выбора у нас вообще нет, — дух высказывал свои мысли в голове у Лиссы. — Идти обратно на восток в надежде обойти Стену у гор глупо — у нас нет ни еды, ни воды, ни сил на это. Притом, там пограничные посты и нас быстро заметят, поэтому Ортек и повел нас на запад. Спускаться к югу и пробираться в порт тоже бессмысленно. На корабле сможет уехать лишь Дуглас. Вольных на борт не возьмут, а тебя и подавно. Даже если бы у нас были золотые, вряд ли бы удалось подкупить всех стражников и моряков в порту. Остается один вариант — прыгать в воду и добираться до берега.
Лисса ужаснулась предложению Ланса и наотрез отказалась выслушивать эту бредовую идею.
— Быть может и ты нам поведаешь свою историю, Вин, — заговорил Дуглас. — Я считал, что путешествую с пиратом, а оказывается передо мной знатный дворянин. Да и царевич не договорил о своей участи после расставания с Двиной. Как вы повстречались? По-моему, нам уже некуда спешить, завтра для рассказов может не быть времени и места.
Вокруг сияющего шара на постеленных на земле плащах сидели усталые люди. Тихий голос Вина оторвал их от горьких размышлений.
— Имя мое вам уже знакомо — Оквинде де Терро. Фамилия эта очень известна среди дворян Релии, Далии и Алмаага. Мой предок заслужил титул графа ещё при государе Релии I, более четырех сотен лет назад. Ему были пожалованы большие земли в захваченных тогда новых территориях. С тех пор все потомки де Терро верно служили морийским государям. Как и любой дворянин, я должен был отправиться в Лемах, чтобы выполнить свой служебный долг, но я нарушил многолетнюю традицию семейства.
Имение наше располагается у северных границ Релии. Моему отцу также принадлежит большой особняк в Эллине. Это самый главный порт в стране, который был нередко столицей, назначенной правителем Релии. Город стоит в устье реки Юна, в его бухту заходят корабли со всех концов света. Все мое детство прошло в порту, среди моряков, портовых работников, их детей. Отец тогда служил советником у правителя и брал меня с собой. Мать же с младшим братом и сестрой оставалась в имении. Мои воспитатели сбивались с ног, бегая за мной среди портовых построек. Когда же вести о моем непослушании дошли до матери, она настояла на возвращении в Сверкающий Бор: в наших владениях были дремучие леса, где часто устраивалась охота, на которую съезжались все соседи и даже дворяне из Далии. Но привить мне дворянскую привычку к охоте и приемам не удалось.
В двенадцать лет меня стали готовить к отъезду в Лемах. Отец хотел, чтобы я служил в разведывательных войсках. Однако тяга к морю не удержала меня дома. Я сбежал в четырнадцать, устроился юнгой на большом корабле. Капитан полюбил меня как сына и обучал морскому делу. Он был из Навии и ввозил товары в Морию из Аватара. Десять лет я плавал на его судне, но однажды на нас напали гаруны в Южном море: они потопили каравеллу, забрали весь ценный груз, а команду продали в рабство. Мне удалось сбежать из плена в Мидгаре — тогда в порту завязалась потасовка, взбунтовались новопривезенные с юга черные рабы. Они разрубали топорами кандалы, поджигали корабли и ремонтные мастерские. Мория поддерживает с Ал-Мира мирные торговые отношения, и я тогда нашел спасение на морийском корабле, который прибыл в порт из Алмаага, уже после того как удалось подавить восстание. Гаруны не трогают алмаагские корабли, особенно военные, сопровождающие груз для государя. Для таких судов там прием как для самого Ал-Гаруна. Капитан выслушал мой рассказ о захвате в море гарунами и не поверил ни одному слову. Он согласился доставить меня в Морию, но посоветовал не болтать о пиратах в Южном море, так как отношения с гарунами были на пределе, но о войне с Ал-Мира пока не могло быть и речи, на это у государя не хватало сил и денег, особенно в то время, когда в Амане вспыхнули новые беспорядки. Это было типичное мнение алмаагцев, которые всегда руководствовались интересами всей страны, не заботясь о судьбах её отдельных граждан.
Я сошел на берег в Навии. Капитан доверял мне, и я знал, где спрятано его богатство, накопленное за долгие годы странствий. Я купил новый корабль, нанял команду и занялся торговлей. Мы плавали в Эрлинию за роскошными тканями и сосудами, которые в Аватаре степняки продавали втридорога. Корабль был торговый, и на борту нельзя было устанавливать катапульты, абордажные крюки. Но очень скоро нам пришлось на всех парусах уходить от гарунских пиратов. Тогда я вооружил свою команду и оснастил судно в Соренеле, эрлинском порту. В следующий раз мы уже дали бой гарунским преследователям, и сами нажились их богатствами. Матросы мои были людьми верными и отважными. Я щедро их одаривал, а они мне платили за это преданностью. Вот тогда и пошла молва об Одноглазом пирате. Я носил на левом глазу темную повязку, так как его поранили в плену, но после черноморские маги исцелили меня, а прозвище осталось.
В Южном море гарунские военные галеры устроили настоящую охоту за нашим парусником. Но Море было благосклонно к своим детям. Мне всегда удавалось провести корабль мимо охранных постов. Торговля с Эрлинией позволила скопить большое состояние, хотя люди считали, что именно пиратством я добыл золото. Я продавал товары в Горесте, Бастаре, Аллиине и Алмааге. В портах я проводил мало времени, последние пять лет прошли в основном в плавании, в море, где опъяняет тишина, ветер и свобода.
Гаруны продолжали выслеживать мой добротный корабль, а я топил их галеры и моряков, пожелавших стать на моем пути. Когда в море сходятся два капитана, схватка идет не на жизнь, а на смерть. У меня не было другого выхода, и я знал, что скоро и меня ждет такая участь — сгинуть в морских пучинах. Мы всегда приносили богатые дары Морю, но и оно изменчиво и может отвернуться от тех, кто устраивает бойню в его просторах. Год назад сам морийский государь назвал меня пиратом под влиянием настойчивых требований послов Ал-Гаруна. Мой корабль ушел на восток, и я возил товары из Эрлинии и Черноморья в Аватар, забыв о родине.
В Эрлинии в портовых городах-государствах у меня было много друзей. Как-то раз в Лавале я прогуливался в торговом районе, присматривая товар. Мой старый приятель купец Антеус показал мне тогда молодого черноморца, наследного царевича. Он брел в окружении слуг меж лавок и остановился возле продавца старинных книг. Царевич был ещё очень юн, но его властный голос разносился по всей торговой площади, заставляя слуг мгновенно повиноваться. Антеус сказал, что царевич приехал в Лаваль участвовать в ежегодном соревновании в беге. Младший сын царя Релия остановился в доме жреца, знакомого Антеуса. Он скрывал свое имя и изъявил желание участвовать в турнире наравне со всеми. Купец предположил, что скорее всего Веллинг даже не подозревал, чем занимается юный наследник, оправленный в Эрлинию для изучения искусств. На следующий день я наблюдал, как стартовала толпа молодых бегунов, восславляя Гисса, бога войны. Черноморский царевич, как и все, был одет в короткую тунику и легкие сандалии. Участники должны были пробежать пять лиг до соседнего маленького городка, находящегося во владениях Лаваля. Там их встречала толпа зевак. Я не дождался окончания соревнования, но после узнал от Антеуса, что царевич пришел первым. Он был награжден лавровым венцом и десятью золотыми монетами, которые бросил в толпу зрителей.
— Это было так давно, — прервал рассказ Ортек. — До отца дошли слухи об этом, и он приказал мне возвращаться в столицу Черноморья Асоль. Он сказал, что быстро бегать я смогу и при дворе, а вот поучиться у жрецов и магов мне больше не представится возможность, раз я выбрал долю обычного посыльного. Потом все-таки гнев его поостыл, и я был отправлен в Гистаполь к оружейному мастеру для обучения свойствам металлов.