Габриэль молча сидит, нервно теребя манжеты, хотя, очевидно, пытается этого не делать. У него самый свирепый взгляд, и хмурый взгляд никогда не казался мне настолько сексуальным. Непристойные фантазии о непослушной школьнице и наказании от директора школы прокрадываются в мой разум. Остынь, девочка.
Габриэль издает звук с нотками нетерпения и отвращения к самому себе.
— Извиняюсь, что поставил тебя в неловкое положение. Это некрасиво с моей стороны. Позволь проводить тебя обратно...
— Покажи мне спальню.
Он моргает, глядя на меня так, будто я говорю на незнакомом ему языке.
Я встаю и направляюсь в заднюю часть автобуса, попутно сбрасывая туфли. Он наблюдает за мной так, как другой наблюдал бы за прокравшимся в дом бездомным енотом. Но я отмечаю, что парень тоже встает и не спеша следует за мной.
Спальня столь же роскошна, как и гостиная. С блестящими натертыми деревянными панелями она выглядит уютной и теплой. Его кровать королевского размера, так что занимает почти все пространство. Я забираюсь на нее, погружаясь в кремовые одеяла из сатина.
Габриэль стоит на пороге, глядя то на меня, то на место у меня за спиной. Я ложусь на бок, опуская голову на руку. Это будет нелегко. Растягиваюсь на кровати, смотрю на него, и всё кажется мне чем-то большим.
Будто это соблазнение. А я никогда не была спецом в самообмане. Я хочу почувствовать вес его тела поверх моего, твердую силу его мышц, что двигаются и растягиваются по мере того, как он раскачивается у меня между ног. Я хочу этот жар — чувствовать, как его толстый член скользит в мою изнывающую, жаждущую плоть.
Но он не просил о подобном. И тот факт, что я нужна ему не для секса, что-то для меня значит. Я не просто пара сисек и задница, которые он мог бы поиметь. Подобное он может получить где угодно. Мы оба это знаем. Я нужна ему для другого.
Так что позволяю голове повалиться на подушку.
— Не оставляй меня в подвешенном состоянии, Солнышко.
— Сейчас... — он бросает взгляд на наручные часы. — Десять пятнадцать утра.
— И я устала. Мне нужно вздремнуть.
Так и есть. Я не осознавала насколько устала, пока не произнесла это вслух.
В его глазах мерцает вспышка расчетливости. В ответ мои соски пульсируют. Черт.
Он не спеша снимает пиджак. Это будто порно. Затем вешает его на стул, сбрасывает туфли и расстёгивает запонки. Его мышцы бугрятся под красивой белой рубашкой. Я лениво наблюдаю за ним. Интимность его действий странным образом успокаивает, и мои веки тяжелеют.
Он останавливается у края кровати.
— Каждую ночь? — хриплый голос, в котором слышится больше желания, чем осознает его владелец.
Тепло расцветает в моем сердце.
— И короткий сон днем, если хочешь.
В его глазах заметен жар.
— Хочу.
Он забирается в кровать. Осторожного, неуверенного мужчины как не бывало. Габриэль двигается с грацией, почти подкрадываясь, сексуально глядя на меня и согревая теплом своего тела. Я начинаю чаще дышать, когда он умело поворачивает меня лицом к стене и устраивается за моей спиной, крепко прижимая наши тела друг к другу. Он делает это так, будто заранее распланировал всё у себя в голове, будто обдумал всё до мелочей касательно того, что сделает со мной, когда мы окажемся в одной постели.
Его рука обнимает меня, проскальзывая между моими грудями до того, как я успеваю моргнуть. Он накрывает ладонью мое плечо и притягивает ближе, лаская меня.
Я дрожу, и рой пчел бушует в моем животе. Это слишком приятно. Моя кожа горит, сердце колотится. Он, должно быть, замечает это. Я чувствую быстрые удары его сердца напротив своих лопаток и знаю, что он тоже взволнован.
Мы несколько секунд боремся с новизной данной ситуации, а затем он вздыхает, его теплое дыхание колышет мои волосы, а твердое тело устраивается поудобнее. Это так умиротворяюще — этот звук — что я тону в его объятиях. Мы лежим на одеяле, но мне настолько тепло, настолько спокойно, что все кажется неважным.
Губы Габриэля прижимаются к моей макушке.
— Каждую ночь, Болтушка.
Одержимость в его голосе столь всепоглощающая. Так что у меня охренительная проблема.
Глава 10
Габриэль
— Итак, что мы скажем остальным?
Большие карие глаза Софи смотрят на меня с волнением, пока мы идем к репетиционной комнате, созданной в местной студии звукозаписи.
«Килл-Джон» собираются отрепетировать новую песню перед тем, как мы снова двинемся в путь, и мне хочется проверить, готовы ли они задать жару. Софи, конечно, идет, чтобы сделать несколько новых снимков.
После пары часов сна — по моему мнению, это ебаное чудо — я чувствую себя таким расслабленным и невозмутимым, что почти напеваю одну из мелодий ребят. Должно быть, я рехнулся, но мне, блин, пофиг.
— О чем?
— О том, что я живу с тобой. — Она раздраженно машет руками.
Такая очаровательная. И невероятно мягкая, теплая и с офигенно округлыми формами. Боже, она согревала меня, пока мы спали, а ее аромат лимонного пирога почему-то казался одновременно сильнее и легче. Мне хотелось перевернуться вместе с ней на другой бок и потребовать еще больше времени на дневной сон.
Но пришлось заставить себя прийти в чувство.
— Ты не хочешь, чтобы они знали?
— Ну, — медлит Софи. — Не знаю. Это вроде как... — ее коричневые глаза прищуриваются. — А ты хочешь, чтобы все узнали о твоей потребности во мне для простого сна?
— Не особо.
Она останавливается на пороге комнаты. Пока что нас никто не заметил, так что есть немного уединения.
— Они подумают, что мы встречаемся.
Милый румянец заливает ее щеки. Мой палец горит от желания их погладить.
— А это станет проблемой? — спрашиваю к собственному удивлению.
Ее полные губы приоткрываются, затем закрываются, и лишь после она отвечает:
— Это проблема, если всё не так. И нет, мне не нравится мысль о том, что мои коллеги станут судачить о нас.
— Понимаю, — кивая, я поворачиваюсь в сторону комнаты. — Эй, послушайте. Софи будет путешествовать со мной в моем автобусе. И не ваше хреново дело, почему так, поэтому лучше, чтобы я не слышал ни слова на этот счет. Ясно?
Рядом со мной Софи издает приглушенное бульканье, схожее со звуками утопленника.
Однако мои парни просто тупо глазеют в ответ, после чего усмехаются.
— Ну, значит всё хорошо, Скотти, — растягивает слова Рай. — Рады видеть, что ты взял инициативу в сфере личной жизни.
Уип качает головой.
— Бля, я знал.
— Ничего ты не знал, — шипит Софи.
Джакс дает пять Райю.
— Ты должен каждому из нас по пятьдесят баксов, Киллиан.
— Черт, а я ведь был так уверен, что он продержится подольше. Огромное спасибо, Скотти, — Киллиан сердито смотрит на меня. Придурок.
— Что я сказал насчет сплетен? — предупреждаю я. — Еще одно слово, и я заставлю вас сниматься в ролике с синхронными танцами быстрее, чем успеете произнести Backstreet Boys.
Уип поднимает руку.
— Ладно, чувак. Мы поняли. Вы двое — непробиваемая крепость, в которую никому не заглянуть. Не надо относиться к нам в духе Саймона Коуэлла.
У меня нет времени ждать реакцию остальных. Так как Софи щипает меня за бок.
— Ауч. Я сделал что-то не то? Это смесь шелка и шерсти. А ты его помнешь.
— Вот-вот порежу на кусочки, — шипит она на меня, метая взглядом молнии. — Ты только что выставил наши дела на общее обозрение.