— Все в порядке. — Поглаживаю его напряженную шею. — Прости. Мне не стоило давить.
— Нет, стоило. То, как я себя защищаю, ранит их. Я это вижу. Но не знаю, как измениться.
Кончиками пальцев я провожу по ямке внизу его шеи и далее по сильной груди.
— Просто поступай с ними так, как поступал со мной.
То, как его покидает напряжение, неуловимо, но значительно. Я практически могу почувствовать его улыбку и уж точно ощущаю жар, зарождающийся между нами.
Его голос становится намеренно глубоким.
— Не думаю, что они одобрят такой подход, Дарлинг.
Рукой он скользит вниз, чтобы взять меня за задницу.
Я улыбаюсь.
— Вероятно, будет лучше, если этот особый подход ты оставишь только для меня.
— Всегда только для тебя, — обещает он, вторую руку опуская вниз. И хватает меня за попку, разминая ее с одобрительным рычанием.
Я запрыгиваю ему на руки, обхватывая его талию ногами.
— Отнеси меня в постель, Солнышко.
Он начинает идти, но не в дом. Опускает меня на большой шезлонг под тенью бугенвиллии, а потом крадется сверху, губами находя мою шею. Единственный хороший рывок сарафана — и одна грудь выскакивает наружу.
— Габриэль... — стону я, когда он втягивает сосок в свой горячий влажный рот. — Не здесь.
— Именно здесь, — отвечает он над жесткой горошинкой, щелкая по ней языком.
Я извиваюсь и пальцами нахожу путь к его волосам, крепко удерживая, пока он продолжает лизать и сосать. Еще один рывок, и обнажается другая грудь.
Я смотрю на открытую дверь, ведущую в кухню.
— Я не смогу смотреть Мартине в глаза, если она застанет нас здесь.
Он целует мою оставленную грудь, хватает зубами затвердевший сосок и тянет ровно настолько, чтобы этого хватило, и я практически сошла с ума. Я выгибаюсь, молча умоляя о большем.
В его груди зарождается мрачный смех. Покрывая сосок смачными поцелуями, он опускает руку под мое платье и проводит между ног, где я уже мокрая, и все болит.
— Я отпустил ее на остаток дня.
Стоном отвечаю на его прикосновение, вытянув голову, чтобы поцеловать в висок.
— Блять... я скажу ей, что она выходная всю неделю.
Он издает рычание, запуская пальцы под мои трусики.
— Хороший план.
После этого мы не разговариваем.
***
— Ты куда собралась? Я с тобой еще не закончил.
Его голос как песня о любви, нежная и деликатная, глубокая с собственническими нотками и обещанием сладостного греха. Он движется надо мной как ласка, и я дрожу от его прикосновения.
— Я хочу потрогать тебя, — скулю я, хотя не жалуюсь. Как я могу, когда он превратил меня в эту дрожащую, бескостную массу, теплую и вялую?
Его темный смешок выражает осознание.
— Позже. Сейчас моя очередь.
Большие горячие ладони скользят по моим ногам и берут за задницу. Я закрываю глаза и сжимаю скомканные простыни, когда эти талантливые руки пробираются между моих бедер и раскрывают их шире.
Выставленная напоказ. Опухшая и влажная. Он уже дважды брал меня. Один — на террасе, второй — на кровати, где двигался медленнее, был более основательным, неспешным, заставляя меня умолять. И я умоляла, упрашивала, задыхалась, теряя разум.
Он вознаградил меня за это, заставляя кончать, пока я не заплакала, поглаживая мою кожу, говоря, что я вела себя как хорошая девочка тем низким, строгим голосом, который я всегда буду приравнивать к сексу и удовольствию.
Сейчас он использует именно этот голос.
— Такая красивая, — говорит он, находясь между моими бедрами. — Я знал, что ты будешь настолько красива.
Во мне поднимается потребность доставить ему удовольствие. Я двигаю бедрами, поднимая попку выше, показывая ему больше себя. Он одобрительно мурлычет, руками лаская мою поясницу, затем под коленом. Дыханием щекочет внутреннюю поверхность бедра, а потом дует на клитор.
Я стону, борясь с потребностью опуститься и поймать его рот.
Он знает. Грязный ублюдок понимает, что делает со мной. Я чувствую улыбку на его губах, когда он прижимается поцелуем к моей попке. И правда, стоило бы отплатить ему за это, но он рукой скользит вниз по моему бедру, и дыхание застывает, когда он кончиком пальца медленно водит по моей сердцевине.
— М-м-м, — произносит он, кружа пальцем, слегка надавливая. — Так красива.
Габриэль погружает в меня палец, едва ли ощутимо, потом отодвигает назад, собирая влагу, только чтобы снова погрузиться, на этот раз глубже.
Нежный поцелуй в чувствительный клитор заставляет меня вздрогнуть. Нежно, так нежно. Едва ощутимо, но это все равно захватывает все внимание. Ленивое движение языка, медленное посасывание, нежные поцелуи — и все это во время того, как трахает меня пальцем.