Богумир поерзал на стуле и посмотрел на небо, — но солнце не вняло его молчаливой просьбе: оно и не думало клониться к закату.
Следуя древней традиции, новоявленные супруги ничего не ели и не пили. Зато вдоволь потешили гостей скромными, но долгими поцелуями. Богумир так старался, что к вечеру у Миланы заныли губы.
Приглашенные Мария и Александр громче всех аплодировали молодым. Решение Богумира отречься от прошлого и остаться в затерянном в тайге обиталище не удивило их. За короткий срок Тихомировы и сами прониклись уважением и любовью к общинникам.
Александр, осматриваясь вокруг, заподозрил неладное.
— Такое ощущение, что я уже бывал здесь раньше, — заявил он. — Мне знакомо это место и эти люди. Как такое возможно?..
Ему никто не ответил. И только Змиулана загадочно улыбнулась и подмигнула мужу.
На закате объявились еще гости. Перун и Велес, повелители неба и земли, встали за спинами супругов. Бог-воитель — по правую строну, а бог мудрости и магии — по левую.
Тихое перешептывание послышалось между пирующими: Перун и Велес, хоть и были братьями, считались непримиримыми врагами.
— Чему же вы удивляетесь, дети?! — рассмеялись почетные гости. — Ежели мы не сможем примириться, то чему станем учить вас? Коли цель едина, так и вражде не бывать!
Визитеры прибыли не с пустыми руками. Перун подарил молодоженам пару быков, запряженных в одну упряжку. А Велес пригнал с небесного пастбища табун лошадей.
Что это были за кони: белые, резвые, с облачными хвостами и гривами. Соскочив с самого неба, животные без страха подходили к людям, тыкались мордами в их руки, требуя угощения.
Задорные коники быстро завоевали любовь поселенцев. Особенно позабавились дети: визжа от восторга, карабкались они на их спины.
Одному Яробору не удалось поскакать на лошадках — его не выпускали из рук величавые деды. Малыш яростно сопротивлялся, расправлял свои крылышки, ноне так-то просто избежать объятий Перуна и Велеса.
И вот женщины подали к столу курник — праздничный пирог, начиненный мясом петуха, орехами и картофелем.
— Тетера на стол прилетела — молода спать захотела!.. — захихикали гости.
Этого сигнала только и ждал Богумир. Под дружное улюлюканье подхватил Милану на руки и понес ее в новый дом.
Расторопная Веста насилу успела догнать молодых.
— Одной любовью сыт не будешь, — заявила она и протянула завернутые в рушник жареную курицу и каравай хлеба.
Богумир, весь вечер косившийся на лакомство, чуть было не отказался, — какая еда, если самый лакомый кусочек он уже держит в руках?
Положение спасла Милана — поблагодарив Весту за заботу, она подхватила узелок со снедью и позволила мужу утащить ее прочь.
Новый дом встретил молодую чету запахом смолы и тихим поскрипыванием дающих усадку бревен. Милане и Богумиру тоже предстояло притереться друг к другу. Приклеиться намертво, став одним целым.
Не теряя времени, молодожены этим и занялись.
— Ты позволишь мне поцелуй? — спросил Богумир у супруги. — Или с тебя достаточно?..
— Зря надеешься, — усмехнулась Милана и впечаталась в рот любимого мужа.
Богумир бережно опустил жену на ложе. Поспешно скинул с себя одежду. К свадебному платью волхва, упавшему на пол, вскоре присоединился и наряд Миланы.
Оставшись полностью нагим, Богумир залюбовался супругой.
— Не смотри на меня так пристально, — попросила Милана, — еще успею надоесть.
— Никогда! — заявил Богумир. — Ты самое совершенное создание из всех, которые мне приходилось видеть. Я хочу засыпать в твоих объятиях, и также просыпаться.
— Мне кажется, или ты упустил несколько важных моментов? — подзадорила мужа Милана. — Объятия — это все, на что я могу рассчитывать?
— Конечно, нет! — взорвался Богумир и накрыл любимую своим телом.
Он долго ласкал Милану, не оставляя без внимания ни единую частичку ее восхитительного тела. Что может быть прекрасней, чем стан возлюбленной?
Милана требовательно выгибалась навстречу умелым рукам. Сладко и протяжно постанывала. Взор ее покрылся поволокой; она не могла разговаривать и едва дышала от возбуждения.
— Готова ли ты принять меня? — хрипло поинтересовался Богумир, всем сердцем надеясь на положительный ответ.
Милана облизнула мигом пересохшие губы и кивнула, околдованная страстностью мужа.
Богумир подчинился воле любимой. Медленно, осторожно проник в нее, боясь полностью поддаться силе желания. Плоть супруги была горячей, как жерло вулкана, и узкой, как тропинка в рай.