— Вы видели эти предметы?
— Нет, — Рейнольдс покачал головой. — Прокурор заявил, что в суде вы распнете его на кресте, если он разрешит мне осмотреть их. Однако, по его словам, вы человек разумный и при соответствующем подходе…
— Послушайте, полковник, — прервал его я, — в тех случаях, когда благосостоянию моего клиента что-нибудь угрожает, я никогда не являюсь разумным человеком.
— Вы не знаете, где сейчас находится ваш клиент?
— Понятия не имею.
— По-видимому, он рассказал вам, где достал эти вещицы?
— Мне кажется, он и сам толком не знает.
Я видел, что полковник не поверил ни единому моему слову, и не мог винить его в этом.
— Разве ваш клиент не сказал вам, что встретился с «летающей тарелкой»?
Я был настолько изумлен, что лишь качнул головой. Вот это новость! У меня даже мысли об этом не было.
— Мистер Пейдж. — Голос полковника стал необыкновенно серьезным. — Не стану от вас скрывать: эти предметы очень важны для нас. Причем не только для ВВС, а для всей нации. Если противная сторона завладеет ими раньше…
— Минуточку, — прервал я. — Вы на самом деле пытаетесь уверить меня в том, что на свете существуют такие вещи, как «летающие тарелки»?
— Я вовсе не пытаюсь делать этого, — моментально насторожился полковник. — Я просто спрашиваю…
Дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова Кэла.
— Извините, что прерываю вас, но мне нужно ехать, — сказал он.
— Нет, нет, ты этого не сделаешь, — запротестовал я. — Элси ждет тебя к обеду.
— Мне необходимо быть в Вашингтоне, — не сдавался Кэл. — Твоя секретарша обещает отвезти меня на аэродром. Если пилоту удастся доставить меня домой за час с небольшим, я могу успеть на самолет в Вашингтон.
— Ты дозвонился до Национальной галереи?
— Картина у них. — Кэл бы явно озадачен. — Правда, ее могли подменить, но это слишком невероятно, особенно при такой строгой охране. Я почти не рассчитываю, что ты позволишь…
— И правильно делаешь. Картина в любом случае должна быть здесь.
— Но ее место в Вашингтоне!
— Только не в том случае, если их две! — не выдержал я.
— Это невозможно!
Теперь мы оба перешли на крик.
— И все же, по-видимому, это так, — не сдавался я.
— Мне было бы намного спокойнее, Джон, если бы картина находилась в надежном месте.
— Полиция стережет ее.
— Сейф в банке представляется мне куда более надежным.
— Ладно, постараюсь что-нибудь сделать, — пообещал я. — Что тебе сказали в Национальной галерее обо всем этом?
— Да почти ничего. Они поражены. Кто-нибудь от них, возможно, приедет сюда.
— Пускай. Пентагон уже здесь.
Мы пожали друг другу руки, и Кэл поспешно вышел, а я опять примостился на краю стола.
— Да, с вами нелегко иметь дело, — протянул полковник. — Чем вас пронять: может быть, патриотизмом?
— Боюсь, что я не слишком патриотичен. Предупреждаю, что и моему клиенту я дам указание не перебарщивать с патриотизмом.
— Деньги?
— Если их будет целая куча.
— Интересы общества?
— Сначала вам придется доказать, что это действительно в его интересах.
Мы в упор смотрели друг на друга. Полковник Рейнольдс не вызывал во мне ни малейшей симпатии, как, впрочем, и я в нем.
Зазвонил телефон. Это оказался Чет, который затараторил с бешеной скоростью, едва я взял трубку.
— Джордж объявился! — кричал он. — С ним еще один тип, и они приехали на какой-то штуковине вроде автомобиля, только без колес…
Я бросил трубку и устремился к двери. Краем глаза увидел, что полковник Рейнольдс, тоже вскочил и последовал за мной.
Чет был прав, Эта штуковина действительно выглядела как спортивный автомобиль без колес. Она стояла перед полицейским участком, точнее, висела в двух футах от земли, и легкое гудение свидетельствовало о том, что внутри помещался какой-то механизм, который работал необычайно ровно. Вокруг собралась целая толпа, и я едва протолкался к машине.
Джордж сидел там, где должен был находиться водитель, а рядом торчало настоящее пугало с неописуемо унылой физиономией. Незнакомец был одет в черный застегнутый спереди и стянутый у горла балахон. Голову плотно облегала черная шапочка, спускавшаяся на самые глаза. Лицо и кисти рук у этого чудовища были белые как снег.
— Что с тобой произошло? — строго спросил я у Джорджа. — И вообще чего ради ты здесь расселся?
— Понимаешь, Джон, я боялся, что Чет опять упрячет меня под замок. Если он шевельнет хоть пальцем, я моментально улетучусь. Эта штука просто чудо. Она и по земле может катить и летать, как самолет. Я, правда, еще толком в ней не разобрался, ведь вожу-то я ее всего ничего, но управлять ею одно удовольствие, и младенец бы смог.
— Скажи ему, — вмешался Чарли Нивинс, — что никто его не собирается арестовывать. Тут творится что-то необычное, но я вовсе не уверен, что это является нарушением закона.
Я с удивлением оглянулся. Проталкиваясь к машине, я и не заметил прокурора, а теперь он стоял рядом. В тот же миг Рейнольдс оттолкнул меня в сторону и протянул руку Джорджу.
— Я полковник Рейнольдс из военно-воздушных сил. Совершенно необходимо, чтобы вы рассказали мне обо всем подробно. Это очень важно.
— Так она просто стояла там вместе со всяким барахлом, — принялся объяснять Джордж, — ну, я и взял ее. Видно, она никому не нужна, и ее просто выкинули. Там целая куча людей выбрасывала всякие штуки, которые им без надобности.
— Вот, вот, и алмазы кто-то выбросил, и картину тоже, — ехидно вставил Чет.
— Про них я ничего не знаю, — на полном серьезе ответил Джордж. — Я про тот раз почти ничего не помню. Дождь шел, и куча разного добра лежала…
— Помолчи-ка, Джордж, — сказал я.
Мне он ничего не говорил о какой-то куче добра. Или память у него улучшилась, или прошлый раз он просто врал мне.
— Мне кажется, — примирительно сказал Чарли, — что нам следует спокойно сесть и постараться разобраться в том, что происходит.
— Не возражаю, — ответил я. — Только учтите, что эта машина является собственностью моего клиента.