– Двадцать агентов, семь сторожей и нас трое, – быстро подсчитал Афраний. – Думаю, этого вполне хватит, чтобы задержать одного дукса.
– А я так не думаю, – обиженно буркнул Дидий. – В усадьбе Туррибия проживают не менее сорока клиентов и прилипал, и все они неплохо владеют оружием.
Комит финансов был прав в своих расчетах и прикидках. Туррибий человек бывалый, и уж конечно, он собрал вокруг себя достаточно умелых и на все готовых людей, дабы оградить себя от нежелательных сюрпризов. Однако в нынешнюю ночь хорошо укрепленной усадьбе предстояло выдержать натиск обученных агентов, собиравшихся тайно проникнуть за ее высокие стены.
– Нас поддержат извне три сотни вагилов, – успокоил Дидия Афраний. – Они разнесут ворота усадьбы и ворвутся во двор по первому нашему сигналу.
– Рад за вас, – сказал комит финансов. – Надеюсь, все получится именно так, как вы и задумывали.
– Ты пойдешь вместе с нами, – распорядился Афраний. – У нас каждый человек на счету.
Протесты Дидия не были приняты во внимание, префект города Рима не постеснялся намекнуть боязливому другу на возможные печальные последствия его неразумного поведения. Ибо дружба с заговорщиками никому еще при божественном Авите не сходила с рук.
– Какая дружба? – возмутился Дидий, но тут же осекся.
Мраморная плита вдруг дрогнула и стала медленно приподниматься. Высокородный Орест предостерегающе поднял руку, но все присутствующие и без того затаили дыхание. Дородный Паулин зачем-то сунул в руки хозяина меч. Дидий машинально сжал пальцами рукоять и с тихим ужасом уставился на облаченную в белое фигуру, поднимающуюся из подземных глубин. Облегченно вздохнул он только тогда, когда опознал в незваном госте Паладия. Безумного сенатора агенты комита Ореста скрутили так быстро, что тот даже крякнуть не успел.
– Демон явился? – пристально глянул в выпученные глаза Паладия сиятельный Афраний.
– Да, – испуганно выдохнул сенатор.
– В таком случае – вперед, – махнул рукой агентам Орест.
В подземелье было довольно прохладно, Дидий почувствовал это сразу, несмотря на шерстяной плащ, наброшенный ему на плечи заботливым Паулином. В первые ряды комит финансов не рвался, ему и в арьергарде хватало впечатлений. Факелы, прихваченные агентами, давали достаточно света, чтобы любопытный человек мог вдоволь налюбоваться древней кладкой, позеленевшей от времени и сырости. В одной из ниш потайного хода Дидий увидел скелет, прикованный к стене железной цепью, и едва не закричал от ужаса. Остановил его грозный взгляд Афрания, решительно шагавшего рядом. Возможно, в таинственном сооружении было немало других сюрпризов, но Дидий старался не смотреть по сторонам, дабы не утратить остатки мужества. К счастью, страшный лабиринт закончился раньше, чем ужас окончательно сковал нижние конечности комита финансов. Каменная лестница с истертыми временем и сотнями ног ступенями вывела охотников за демонами в подвал чужого дома.
– Куда дальше? – тихо спросил Орест у безумного сенатора, взявшего на себя роль проводника.
Тот указал на тяжелую дубовую дверь, украшенную звериной мордой из бронзы. Дверь была не заперта, и Орест немедленно воспользовался недосмотром хозяев. Действовал он уверенно: могло создаться впечатление, что посещение чужих домов без ведома владельцев было его любимейшим занятием. Винтовая лестница столь круто уходила вверх, что, казалось, вот-вот упрется в небо. Дидий, не отличавшийся выносливостью, задохнулся уже на десятой ступеньке и никогда бы, пожалуй, не выбрался наверх, если бы не помощь заботливого Афрания.
Комната, в которой оказались незваные гости, принадлежала, скорее всего, Паладию. Здесь находились богато убранное ложе, изящный столик из красного дерева и два стула. На столике стоял кувшин, правда пустой. Рядом – кубок. Похоже, Паладий успел крепко приложиться, прежде чем отправиться в гости к Дидию. Немудрено, что после такой чудовищной дозы спиртного он мог только крякать да пускать пузыри.
– Куда ведет эта дверь? – кивнул Орест на очередное препятствие.
– К Туррибию.
– Дверь заперта?
– Нет.
Судя по всему, Туррибий перед приходом гостя отправил безумного сенатора спать, отлично зная, что тот не высунет нос за дверь, пока в доме находится «демон» Ратмир. Но, судя по всему, сановник покойного императора Гонория недооценил Паладия: у того хватило ума, чтобы найти неожиданный выход из сложной ситуации. Сумасшедший супруг матроны Стефании сумел отыскать тайную тропинку в дом Дидия и пользовался ею всякий раз, когда его одолевала жажда.
Орест взял со стола светильник и подошел к окну. Дидий сообразил, что таким образом комит агентов подает знак своим подручным, окружившим плотным кольцом подозрительную усадьбу, и сейчас молил небеса о том, чтобы вагилы не проморгали сигнал и вовремя подоспели на подмогу своему попавшему в беду начальнику.
– Пора, – жарко выдохнул Орест и обнажил меч.
Двадцать агентов и семеро стражников Дидия ринулись в распахнувшуюся дверь. Из-за их спин Дидий увидел людей, сидевших за столом, и с первого взгляда опознал обоих. Это были хозяин дома Туррибий и беглый дукс Ратмир. Последний мгновенно вскочил на ноги и швырнул тяжелую скамью под ноги набегающих агентов. Туррибий воспользовался заминкой нападающих и бросился к выходу из зала, криком призывая клиентов на помощь. Разъяренный Афраний ринулся хозяину наперерез и обрушил свой меч на седую голову Туррибия раньше, чем тот успел раскрыть рот для повторного крика. Туррибий рухнул на пол, обливаясь кровью. Со двора послышались шум и звон стали. Судя по всему, вагилы не теряли времени даром и уже успели вынести ворота.– Сдавайся, дукс! – крикнул Орест своему заклятому врагу. Ответом ему был рев зверя, пойманного в ловушку. Ратмир уже успел опрокинуть на пол двух агентов и теперь пытался мечом прорубить себе дорогу к выходу. Однако стражники Дидия стеной встали на его пути. На свою беду, как вскоре выяснилось. То ли бывшие легионеры подрастеряли боевые навыки, то ли им действительно противостоял не человек, а демон, но, так или иначе, четверо из них рухнули как подкошенные раньше, чем комит финансов успел издать крик ужаса.– Вперед, – толкнул Дидия в спину Афраний. – Держите же его.
Агенты гурьбой навалились на отступающего Ратмира, и в какой-то миг Дидию показалось, что они сбили его с ног и прижали к полу. Однако поверженный вроде бы дукс вновь поднялся на ноги, в отличие от троих излишне ретивых противников, жизнями заплативших за слишком горячее желание услужить начальникам. Комиту финансов как-то довелось с собаками поохотиться на дикого кабана. Зрелище, которое сейчас разворачивалось перед его глазами, очень напоминало виденное однажды. Только сегодня загнанный зверь оказался страшнее и опаснее. Синяя туника дукса Ратмира была залита кровью, и своей и чужой. Мечи агентов уже не раз оставили следы на его теле, а он продолжал сражаться так, словно вместо тонкой материи и собственной кожи его тело покрывала непробиваемая броня. Кровь ручьями текла по полу, агенты скользили и падали к ногам Ратмира, а тот продолжал стоять как заговоренный. Дидий совсем потерял голову от зрелища страшной бойни, разворачивающейся на его глазах. На миг ему даже показалось, что дукс, превратившийся в исполина, движется прямо на него. Комит финансов заверещал как заяц, его крик подхватил безумный Паладий, после чего они вдвоем рванулись к дверям, разрывая жидкую цепочку из растерявшихся агентов. Ратмир сполна воспользовался замешательством своих врагов и вырвался из душившего его кольца. В несколько прыжков он обогнал Дидия и Паладия, стремительно сбежал вниз по мраморным ступеням парадной лестницы, двумя взмахами меча раскроил головы неповоротливым вагилам, пытавшимся его остановить, и стрелой вылет из атриума в раскрытые двери. Судя по крикам во дворе, его хотели задержать, но, кажется, безуспешно. Во всяком случае, когда споткнувшийся Дидий колобком докатился до выхода и в ужасе выскочил на крыльцо, Ратмира на аллее уже не было, зато в свете множества факелов очень хорошо были видны тела, распластанные на усыпанной речным песком дорожке. Не выдержав жуткого зрелища, Дидий всхрапнул загнанным жеребцом и упал замертво.
Очнулся комит финансов только после того, как сердобольный агент вылил прямо ему в лицо кувшин холодной воды. Дидий лежал среди трупов, поскольку его поначалу сочли мертвым. Такое соседство показалось патрикию жутковатым, поэтому он подхватился на ноги сразу же, как только к нему вернулась способность соображать.