На шум стали сбегаться другие обитатели княжеского терема. Скоро в небольшой светлице столпилась уже масса народа.
— А ну, расступись! — послышался из-за их спин зычный голос Вятко.
Толпа посторонилась, пропуская князя, с ним пришли и несколько дружинников. Осмотрев тело, князь велел позвать лекаря, а дружинники быстро повыталкивали всех праздных зевак в коридор. В комнате остались лишь Вятко, да Андрей с Радой.
— Эй ты, — кивнул князь холопке, — Расскажи, как было.
Женщина, сбиваясь и причитая, слово в слово повторила свой рассказ ещё раз. Князь стоял над телом своего отрока мрачнее тучи:
— Значит, добрые люди велели Лешке угостить ведуна хмельным мёдом? — переспросил он, — Верно я понял?
— Так и было, княже, — закивала Рада.
— А он не сказывал, кто такие были те добрые люди?
— Не сказывал, княже. А я вот, дурёха, даже и не спросила его, — снова заревела холопка, — Не виноватая я, княже.
— Ну будет тебе слёзы лить, — сказал Вятко, — Никто тебя не винит. Благодари Богов, что уберегли тебя от соблазна попробовать господского мёда. Жаль вот Лешку они не уберегли. Разбитной был юнец. Ступай пока к себе, Рада. Коли понадобишься — призову.
Холопку не нужно было уговаривать, она и сама рада была поскорее убраться отсюда. Она так заторопилась, что столкнулась в дверях с лекарем:
— Пошла прочь, ведьма! — бесцеремонно отпихнул её волхв, входя в светлицу, — Посторонись ужо.
Беглый осмотр потерпевшего подтвердил худшие опасения. Лекарь поднялся с колен, отряхивая портки:
— Дело ясно, княже, он отравлен, — сказал лекарь таким равнодушным тоном, будто констатировал у больного насморк, — Что он ел или пил?
— Вот это, — Андрей указал на кувшин, — Меня угостили мёдом. А он отпил.
Лекарь внимательно осмотрел кувшин со всех сторон, даже обнюхал его. Потом обмакнул кончик пальца в мёд, ещё раз обнюхал и легонько лизнул. Сразу сморщился и вытер палец о свою меховую жилетку:
— Чёрный корень, полагаю, — выдал он экспертное заключение, — Его настойка быстро убивает.
— Кто же это мог сделать? — задумчиво спросил князь.
— Да кто угодно, — пожал плечами волхв, — Такое зелье не сложно изготовить. Странно, что этот дурачок не почувствовал привкуса.
— Он говорил, что будто мёд не так хорош на вкус, как на вид, — припомнил Андрей.
— Значит жадность сгубила, коли почуял, а всё одно продолжал пить на дармовщину. Вовремя остановился бы, глядишь и выжил бы.
— Не всякий ещё и разберёт, каков чёрный корень на вкус, — заметил князь, — Мы же не едим его каждый день.
— Тоже верно, — согласился лекарь.
— Значит, друже, по всему выходит так, что недруг лютый у тебя здесь завелся, — обратился князь к Андрею, — Раз отравленный мёд прислал. Ну, коли дознаюсь, что за курва….
Вятко сделал выразительный рубящий жест ладонью. Затем повернулся к волхву:
— Ступай, божий человек, постарайся разузнать у кого из наших водится настойка чёрного корня, кто мог её изготовить.
— Добре, княже, — поклонился волхв, — Сделаю, что смогу.
Проходя мимо Андрея волхв не на долго задержался и смерил бывшего историка пристальным взглядом:
— Тебе сегодня очень повезло, ведун, — тихо проговорил он, — Если бы не этот жадный дурачок…. Хочу предостеречь тебя по дружбе — впредь будь осторожнее. Как видишь, ремесло твоё может быть не только прибыльным, но и опасным.
Андрей сглотнул ком в горле. От такого «дружеского» предостережения у него аж мурашки пробежали по коже.
*****************
Глава 18
Глава 18.
Покочевряжившись немного для солидности и порядком набив цену, радимичи всё-таки дали своё согласие на выкуп Василия. Наварились они втрое!
— Это где же такое видано, чтоб за раба столько серебра отвалить, — ворчали некоторые старейшины, — Коли знали бы во что встанет, так и вовсе не продавали бы его. Ещё и радовались тогда прибытку. Вот тебе и прибыток!
— Верно. Проще было бы в реке утопить, как приблудного щенка. А так — один убыток. И что этот ведун удумал? Нашто ему этот холоп сдался?
— Вот князь его слушает, а раскошеливаться нам.
— Будет вам лаяться, князь знает, что делает!
Вопрос был решён и делать было нечего. Ударили по рукам. Теперь предстояло только совершить обмен человека на металлические пластинки. Что ни говори, одно слово — варварство. Но, каковы времена — таковы и нравы.
Ранним утром, накануне отъезда Андрея в земли радимичей, Вятко зашел к нему с известием:
— Не гоже доброе дело зачинать без походя в мытню, — объявил он, — сбирайся, ведун, позже за тобой зайду. Вместе и пойдём.
— Куда это? — не понял Андрей.
— Вот чудак-человек! — воскликнул князь, — Как это — куда? Сказал же — в мытню. Ах, да, ты же чужеземец. Мыться с тобой пойдём. Разумеешь? Попаримся. Смоешь с себя всякую скверну перед дорогой, чтобы всё подобру свершилось. Такова традиция. Попросим у доброго банника помощи в благом деле. Ты, небось, ещё ни разу в нашу мытню не хаживал? Да и с банником знакомство не сводил.
— Не доводилось, — растерянно отвечал Андрей.
Все гигиенические процедуры он пока принимал, так сказать, «на дому». Пока раненым лежал, его Рада обтирала и обмывала, а после он возле печи в большой деревянной лохани мылся. Конечно, не джакузи с гидромассажем, но хоть что-то.
— Ну, так сегодня же и пойдём. Мытня это во всем — первое дело! Хватит в лохани плескаться, сие лишь — для слабых, больных, да ветхих старцев. Ты пока трапезничать не спеши. В мытню натощак ходить надобно.
Бывший историк прекрасно знал, что баня у наших предков всегда была на особом счету. Она предназначалась не просто для купания, как ванны в наших теперешних домах. Бани заменяли древним славянам и клуб, и боулинг, и больницу и даже церковь. Это было не просто мытьё, а целый сокральный ритуал, священная традиция. Короче, баня выполняла универсальные общественные функции на все случаи. Без неё славяне издревле не представляли своей жизни. Андрей и сам любил в баньке попариться, но никогда ещё не доводилось ему ходить в доисторическую баню. Он испытывал одновременно и волнение, и научный интерес.
Располагалась мытня несколько в стороне от всех жилых и хозяйственных построек, прямо возле самого берега небольшой речушки. Как объяснили Андрею, топилась то она по-чёрному и было несколько случаев возгорания, вот и отделили её от греха подальше в целях пожаробезопасности. Низкое, приземистое строение с плоской земляной крышей и грубыми бревенчатыми стенами, она была едва заметна в окружающем пейзаже. И если бы не дым, валивший из двери и небольшого квадратного окошка, её можно было бы и не заметить среди густых прибрежных зарослей кустарников и мелких деревьев. К их приходу мытню уже хорошо протопили.
К удивлению Андрея, они с Вятко были не одни. На месте их уже поджидали несколько «огнищан».
По традиции, право первого утреннего посещения мытни, вскоре после затопки, имели князь и его нарочитые люди. Сразу за порогом, за низкой дощатой дверью, располагались небольшие сени, игравшие роль предбанника с лавками вдоль стен и вбитыми в стены кольями, служившими вешалкой для одежды. Здесь было тесновато, так как большую часть пространства занимали вязанки дров и большая бочка с водой. На единственной полке стояли глиняные кувшины и деревянные черпаки. Все быстро разделись, и князь, прежде всего, обратился с приветствием и благими пожеланиями к баннику — древнему духу, наподобие домового. Тот отвечал за дом, а банник — «заведовал» банями. Затем, стоявший рядом Ипат сунул Андрею в руки полено.
— Это ещё зачем? — удивился он.
— Нельзя с пустыми руками заходить. А вдруг баннику мало жара будет?
— Ну, да, конечно, — пробурчал Андрей себе под нос, — Очень логично. Ясен пень. Это же и ежу понятно.