То-то речь показалась ему знакомой! Прислушавшись по внимательнее к звучавшей вокруг речи, он понял, что не ошибся. Значит эти люди свободно общаются между собой на одном из древних языков наших далёких предков. На языке, который был предшественником современного русского языка. Вот это новость! С чего бы? Но кто они и как здесь могли очутиться здесь — в нашем времени? Как будто люди из давно забытых эпох в одночасье перенеслись в современность. Разве такое возможно?
Между тем, важный господин и его люди продолжали говорить явно о нём. Андрей напряг слух и память, пытаясь вспомнить институтские лекции и хоть что-то разобрать. Но тщетно. Всё равно, что слушать беглую речь каких-нибудь чехов или поляков. Вроде, на слух звучит знакомо, но ничего толком понять нельзя. Эх, незадача! Надо было лучше учить древние языки, занятия по которым он всегда не любил.
Единственное, что молодому человеку удалось понять, да и то, больше просто догадаться — что они решают кто перед ними — какой-то странный чужеземец или просто полоумный и что с ним делать дальше.
— Давайте доберёмся до города, — снова предложил Андрей, немного успокоившись и осмелев, — Тут должно быть не далеко, там во всём и разберёмся, — и он махнул рукой в сторону заката, на запад, где, по его мнению, должен был находиться город.
Люди снова захохотали, на это раз очень громко, а главный отдал приказ и ближний к нему рослый воин начал жестами указывать Андрею на одну из телег. Понятно было и без слов. Его приглашали поехать с ними. Секунду, поколебавшись, он полез на телегу. Оставаться в ночном лесу одному в компании волков ему больше не хотелось.
Телега оказалась на редкость тесной и неудобной, с жёстким деревянным настилом, прикрытым тонким слоем прошлогодней соломы. Андрей тут же брезгливо поморщился. Рядом в телеге лежали несколько окровавленных трупов только что погибших воинов. Никогда ему ещё не приходилось так тесно соседствовать с покойниками, да ещё погибшими насильственно смертью. Компания не из приятных, но выбирать не проходилось. Вскоре весь отряд двинулся в путь, как раз в том направлении, куда и указывал Андрей.
Заскрипели телеги. Перед глазами медленно проплыло место недавнего сражения. В неглубокой лощине остались лежать несколько тел нападавших и одна лошадь, пронзённая сразу двумя стрелами. Об убитых врагах никто даже и не подумал побеспокоиться. С них лишь сняли оружие, доспехи и кое-какую одежду, а потом просто бросили на растерзание диким животным. Андрей отвернулся и попытался сосредоточиться на своих мыслях.
*****************
— Послушай, дядька Ипат. А что мы станем делать с этим полудурком? — поравнявшись с воеводой, спросил молодой, статный и светловолосый воин, — Нашто он нам сдался?
— Остынь, Микша, — степенно отвечал тот, — Мыслю так, что никакой он не полудурок, а знатный иноземец. Отведём его к князю, пусть он и решает. Может за него выкуп дадут.
— Да, почем ведаешь, что это чужеземец?
— Али сам без глаз? Эх, молодо-зелено, — вздохнул воевода, — Ты приглядись к нему. Узри какой он чистый, да выхоленный. Одёжка добротно сшита. Волосы вымыты, ногти острижены, бороды нет и взгляд нормальный, не как у дурного. Только зело напуган, да рожа расцарапана, но сие понятно. Разве же полоумные такие? Да и говорит складно.
— Складно говорит? — удивился молодец, — Да он же несёт какую-то тарабарщину. Ничего не разобрать.
— Знамо дело. На то он и чужеземец, — отвечал Ипат, — Что же ему по-нашему, что ли говорить прикажешь?
— Да и одет уж больно чудно! — воскликнул Микша, — Никогда раньше такой одёжки не встречал, ни у хазар, ни у каких других немцев. Как они в только в этом ходить могут?
— Вот именно. По сему и видно — чужеземец, притом из дальних мест. А раз такой холёный, знать не из простых смердов будет. Видать он князь тамошний, али жрец ихний какой. Пес их там ведает. Но князь-то всё разберёт.
— А вдруг он колдун? Уж больно диковинный какой-то. Как бы лихо не накликал.
— Тьфу, ты! Типун тебе на язык, — зыркнул на него Ипат, — Думай, чего болтаешь. Кабы он был колдун, разве позволил бы себя пленить. Где ты видел колдунов, готовых добровольно пред княжьем судом предстать?
— Верно Микша речёт, — вступил в разговор молодой воин, ехавший рядом, — Надо было заглянут ему под одёжу. Вдруг там под нею шесть звериная.
— Брысь отседова, малой, — осерчал воевода, — Будет тут всякий шмыгаль мне указывать! Не твоего ума дело. Тут старшие говорят.
— Ну гляди, дядя, ты — воевода, тебе и решать, — согласился Микша.
— Так и есть. Говорю же тебе — он чужеземец и выкуп можно будет взять за его спасение, коли живьём его вернём. Довезём до городища, а там князь пусть думает, чего дальше с ним делать.
— Добро, дядя. Может и нам чего за старание перепадёт? — весело подмигнул молодой воин и пришпорил коня.
— Эй, а ну не растягиваться! — скомандовал воевода, — Держись плотней. Да по сторонам глядите. Не ровен час, опять налетят хазары.
— Это вряд ли, Ипат, — отозвался седой воин, тот, что назвал странного незнакомца лободырым, — Они же тайком пришли, чтоб в ночи городище разорить, да не ожидали встретить нашу дружину. Теперь не скоро сунутся.
— Верно! Не слабо всыпали бусурманам, — крикнул кто-то, — Наш княже всё мудро предусмотрел.
— Напали то малыми силами, знать ещё могут вернуться с подмогой, — сурово отвечал воевода, — Хватит брехать, словно бабы на торжище! Зрите по сторонам, село ужо недалече. Там после и будете с девками зубы скалить. Шевелитесь!
*****************
Глава 5
Глава 5.
Двигались медленно. Мощёных дорог, почему то, нигде не было видно и небольшой обоз еле полз по лесным ухабам, сквозь чащу и грязь. До какого-то невзрачного городища добрались лишь под утро, что означало конец пути. Хотя местность и выглядела совершенно незнакомой, Андрея этот факт очень порадовал. Он не только страшно вымотался в дороге, но и отбил себе всю задницу на жёстком деревянном настиле. Телега подскакивала на каждой кочке, а мягких сидений, как и рессор, её конструкция не предусматривала. Соломка тоже мало помогала. Так что к концу пути его ягодицы превратились в форменные блинчики, хоть на сковороду подавай.
На востоке ещё только занималась алая заря. Ночной туман начал понемногу рассеиваться, стелясь дымной позёмкой по земле. Впереди, сквозь просветы сплошного леса показались неясные очертания высокого тына из гладко обтёсанных и заостренных к верху брёвен, за которым виднелись дома, сараи и другие постройки. Несмотря на ранний час, над многими домами уже вился печной дымок, запахло свежим хлебом.
Остервенело залаяли дворовые собаки, почуявшие чужаков. Тогда, ехавший впереди воин с рогом снова гнусаво затрубил, возвещая о прибытии дружины. За тыном началось движение. Послышались шум и голоса. Андрей уже мог отчётливо различить широкие дубовые ворота и две небольшие сторожевые башенки над ними, на крыше которых ещё горели ночные факелы, освещавшие подступы к селу. На башенках дежурила ночная стража с луками и копьями.
Ворота со скрипом распахнулись и отряд медленно втянулся во внутрь. После чего ворота снова заперли. Андрей во все глаза с интересом рассматривал приземистые то ли избы, то ли полуземлянки из утопленных в землю бревенчатых срубов без окон и земляной крышей, покрытой плотным ковром ещё зелёной травы. Далее тянулись длинные сараи, огороды и загоны для скота, огороженные жердями. Кто бы всё это ни делал, надо признать, реконструкция под старину была исполнена потрясающе достоверно!
В самом центре села на небольшой площади располагалось широкое подворье. Это были просторные двухэтажные хоромы, огороженные крепким забором. К нему от самых ворот вёл довольно шаткий дощатый настил, слегка качавшийся при ходьбе. Андрей заметил, что ещё несколько улиц выстелены таким же настилом. Другие же оставались открытыми и утопали в непролазной осенней грязи, по которой сновали проворные куры. Стоял крепкий запах земли, скошенного сена и навоза, как в деревне у его тётки Татьяны, к которой он изредка наведывался на выходных.