— Бросила? О нет. Это я полагал, что между нами есть какие-то отношения. Она так не считала. Да-да, сейчас ты скажешь: она меня не стоит, я заслуживаю лучшего, у меня еще все впереди…. Не надо, мальчик мой, не надо. Сколько раз я говорил это тебе, сколько раз я говорил это другим…., - Стоян снова замолчал, уставившись в одну точку.
— Не скажу, — Радомир взял колдуна за плечи и повернул к себе. — Но и уйти с головой в тоску не дам. Сам выберешь, чем займешься или мне тебе работу найти?
— Сам, — Стоян вдруг засмеялся. — Спасибо тебе.
— За что? — растерялся Радомир.
— За все. За то, что выслушал, за то, что понял, за то, что молодец такой. Для начала я себе занятия найду, но ты все же тоже придумай для меня что-нибудь.
— Придумаю, уже не сомневайся.
— А знаешь что в этой истории самое смешное? — спросил Стоян. Радомир замер на пороге комнаты и закрыл дверь обратно. — Примерно через девять месяцев или через год я стану папой.
— Это как? — от удивления князь не придумал ничего умнее.
— Дурацкий вопрос, как. Как становятся папами? Тебе повторно объяснить что ли?
— Да нет, я не про то, — смутился Радомир. — Как дети делаются, я давно усвоил. Я просто не понимаю, как это получилось. Ты человек, она дракон… разве…
— Между человеком и драконом в его истинном обличии действительно что-то вряд ли возможно, но вот между человеком и драконом в человеческом обличии все точно так же как между обычными людьми. Так что…
— А почему такой странный временной промежуток: девять месяцев или год?
— Понимаешь, мальчик мой, в случае, когда ребенок зачат от человека, в итоге получится или маленький человечек или маленький дракончик. Если человечек, то ждать девять месяцев, а если дракончик, то соответственно год.
— То есть если она не родит через вовремя, то будет дракон?
— Это выяснится гораздо раньше. Человек не может выносить дракончика. Боги мудры, если она носит дракончика, она довольно скоро потеряет возможность перекидываться в человека. А если человечка, то соответственно наоборот, несколько месяцев ей придется жить только в людском обличии.
— А ребенок? Что будет с ребенком, когда он родиться? Ты главное не переживай, я тебя одного не оставлю, мы малыша на ноги поставим. С дракончиком кончено сложнее будет, но я думаю тоже что-нибудь придумаем.
— Дракончика мне никто не отдаст, не волнуйся, — горько усмехнулся колдун. — Если родится человек, то воспитывать его, возможно, отдадут мне, а если дракон, то своего ребенка я вряд ли когда-нибудь увижу.
— Но это не справедливо, — возмутился князь. — Ты будешь прекрасным отцом, она же просто не дает тебе шанса это доказать. Нельзя же так. Знаешь, я сам с ней поговорю.
— Не стоит. Это бесполезно. Таковы правила, я не первый и я не последний отец- человек, и, наверное, так правильно, ничего путного малышу-дракону я дать не смогу.
— Ты отказываешься, даже не попробовав?
— А разве я сказал что отказываюсь? — тихо спросил Стоян. — На самом деле я еще ничего не решил. Все слишком внезапно, все слишком неожиданно, мне надо все обдумать. А ты что, правда, готов воспитывать дракона? Тут, в городе?
— Готов, — недоуменно пожал плечами Радомир. — Дракона, кентавра, да кого угодно, если это будет твой ребенок. Для чего еще нужны друзья?
— Поверь мне, Радомир, ты мне нужен не только для того чтобы помогать растить моих незаконнорожденных детей, — улыбнулся Стоян, обнимая князя. — Спасибо тебе. А теперь ступай, — он отстранился. — Ступай, мне надо немного побыть одному.
— Ты знаешь, где меня искать, — сказал Радомир напоследок.
— Знаю, — улыбнулся Стоян ему в след. — Знаешь старик, — Стоян подмигнул своему отражению в зеркале. — Ты даже сам до сих пор не осознаешь, как тебе повезло. Сегодня как минимум два человека готовы были выслушать тебя, и ты можешь полностью им довериться, не боясь, что что-то неверно истолкуют, кому-то передадут или как-то используют это против тебя. Когда в последний раз такое было? Да наверное никогда. Названый сын у тебя есть, назови Варвару дочерью и вот она семья, которой у тебя никогда не было. Что еще надо? Возможно, скоро еще ребеночек будет, хотя в пору уже внуками обзаводиться, — Стоян улыбнулся своему отражению. — Старый ты пень, — он ткнул отражение пальцем в лоб и резко вышел из комнаты.
Солнце, не спеша, клонилось к западу. Оно уже почти касалось земли, раскрашивая округу совершенно невероятными цветами. Умолкали птицы, закрывались последние цветы, заканчивали лечебные процедуры больные дриады. Завершали дневные дела и горожане Быстрограда. На главной площади настраивали инструменты музыканты: как свои, так и приезжие, прихорашивались девушки, вытаскивали из сундуков нарядные рубахи парни. Княжеский колдун был везде одновременно: то его видели на стенах города, проверяющим магическую защиту ворот, то на площади, гоняющим слуг, то у кентавров, беспокоящегося о здоровье Лавра. Варвара, не спеша, готовила заказанные купцами амулеты, этому она собиралась посвятить весь вечер. Руки плели узлы, сами срывались с языка заученные фразы заговоров, а мысли были далеко, с тем, кому принадлежало сердце. Любава поила отца чаем в старательно прибранной комнате, стараясь придумать для отца как можно более правдоподобную версию того, по какой причине у ее непутевой помощницы Варвары свой дом, а у нее, Любавы, только маленькая комнатка. Достаточно устраивающих ее причин почему-то не находилось.
Князь, из окна наблюдал за приготовлениями к празднику и думал, что надо посылать сватов к дочери князя Долиновича, тянуть больше нет смысла. К черту любовь, от нее одни беды, он женится на «правильной» девушке, а любовь… Может быть, со временем, любовь сама пройдет.
Глава 12
Подходило к концу жаркое лето. Который день накрапывал мелкий дождик, заставляющий горожан сидеть дома. И не то чтобы дождь был сильным, он был слабеньким, меленьким, но зато постоянным. Мелкие лужи разрастались, сливались друг с другом, образуя огромные, непроходимые лужищи — повод для злости и отчаяния у взрослых и для бурной радости у ребятишек. На стенах куталась в плащи стража, периодически, уже без надежды, поднимая глаза к небу. И лесу жизнь тоже замерла из-за дождя. Не летали пчелы, не пели птицы, только несколько волков резвилось на поляне. Резвились по-детски, ловя друг друга за хвосты и лапы, рыча и поскуливая.
Варвара тревожилась, дело было уже за полдень, а никто из дриад так и не появился. Елей клятвенно обещал, что сам придет второго дня, чтобы забрать чешуйки дракона, которые Дубу зачем-то были жизненно необходимы. И не пришел. Что могла помешать дриаду явиться? Уж всяко не дождь. Варвара недоумевала, волновалась и сердилась одновременно. Кроме того, для дриад была сварена очередная порция лечебного отвара, сами же попросили, для профилактического полива. Дабы не терзаться зря и не сидеть просто так, Варвара решила отнести и драконью чешую, и отвар сама. Небо, будто сжалившись над ней, прекратило дождь и даже местами разогнало тяжелые тучи.
Нехорошее предчувствие колыхнулось где-то глубоко в душе еще при выходе из дома, но Варвара была слишком сердита, чтобы обратить на это внимание. О том, что игнорировать свои предчувствия не следует, девушка поняла, когда натолкнулась в лесу на привязанного к дереву человека. Судя по ранам и по состоянию несчастного, привязан он тут был не первый день.
— Матушка Земля, — воскликнула Варвара, осторожно опуская коромысло с ведрами отвара, но, подойдя к дереву, замерла с поднятой рукой, готовой немедленно распутать веревки. Не смотря на то, что магические способности у ведуньи были слабые, не почуять волкодлака на таком расстоянии даже у нее не получилось бы.
— Помоги, — прохрипел мужчина. Варвара отшатнулась и убрала руки за спину.
«Убей», — требовательно звучал в голове урок деда. «Он не догонит, беги», — возражало ему что-то. «Надо помочь» — требовала тут же совесть.
— Кто же так…? — тихо спросила Варвара.