– Как ты догадался? – вопрос Дерек задаёт уже у машины. Стилински состраивает непонимающую физиономию. Приходится уточнять. – Как пришёл к выводу про связь Бретта с Кейт?
Федерал хмыкает. Что же, у них есть некоторое время, пока они дожидаются шерифа. Можно и поделиться размышлениями.
– Я встречался с Арджентом и выкатил ему дурной блеф про крысу в участке. Оказалось, что очень удачно ткнул пальцем в небо. Потом объявилась Кейт и оставила записку. И тут же отец просит нас приехать в участок, чтобы переговорить с несчастной сироткой – мистером Талботом. Совпадение из разряда невероятного. И сиротка просит у нас помощи в поисках пропавшей девушки, которая почему-то скрывала свой запах от охотников. Охотников, которые не могут взять след как оборотни, да им и не нужно. По сугробам далеко не убежишь, в Бикон полный коллапс из-за снегопада… – Стилински сходит с расчищенного участка и уверенно наступает в небольшую кучу снега, наглядно демонстрируя, что он имеет в виду. – Необходимо сидеть на очень жесткой наркоте, чтобы не догадаться преследовать девчонку по столь явным следам.
– Что же, Мечислав, это впечатляющее умозаключение. Я буквально восхищен, – тон Хейла снова приобретает некоторую язвительность. Стайлз усмехается, роняет задницу на капот Камаро и предпочитает не ввязываться в излишнюю полемику. Теперь и у него нехорошее предчувствие.
========== Часть 2. Глава 9. ==========
– Прежде, чем мы начнём обсуждать этого парнишку, я хочу знать, откуда у вас двоих вдруг появилась новая машина. – Ноа Стилински не задал этого вопроса утром, когда опустился на переднее пассажирское, но теперь время пришло. Он сидит справа от Стайлза и даже не смотрит на сына: ему для донесения полной серьёзности момента достаточно было «включить шерифа». Во всяком случае Дереку это определение кажется максимально подходящим. Оборотень уверен – и ничто не поменяет его мнения – мужчина сознательно переходит в это состояние, когда ему приходится что-то узнавать от федерала. Почему – Хейл ещё не успел понять.
– Мы её угнали, – ровно и очень спокойно отвечает Стайлз. Дерек резко отворачивает голову к окну, силясь удержать на месте непроницаемое выражение лица: ситуация и заявление максимально серьёзные, но в последнее время его всё чаще начинает тянуть в сторону какой-то неуместной истерической реакции. За одиннадцать дней случилось столько событий, что это, наверное, даже нормально. За окном – привычный Бикон Хиллз. В Камаро – трое. Одно спокойное сердцебиение, и какое-то дикое барабанное соло с водительского сидения. Не ложь. Волнение. – Ты так и не вернул аккумулятор в джип, шериф Стилински.
Как официально. Хейл сползает по обивке, все ещё глядя на аккуратные дома. Так, значит, Стайлз тоже отмечает резкие перемены в том, как отец с ним разговаривает. Ноа что-то бормочет, но оборотень не вслушивается. Это занятие сложное, но он уважает личные границы Стилински-старшего. В конце концов, они за один взгляд и две фразы сумели договориться по вопросу проявления чувств.
– Отлично. Ты таскаешь с собой какой-то левый ствол, угоняешь, блядь, – Ноа проговаривает ругательство очень чётко. Даже человеческое ухо легко различит все оттенки абсолютно лишённой притворства ярости, которую шерифу каким-то диким усилием удаётся сдерживать, – Камаро… Стайлз, боже, скажи, что я в Доме Эха, и всё это не по-настоящему.
– По-настоящему, – обрубает Стилински. Выдыхает. Дерек чуть поворачивает голову, ловит взглядом кончики пальцев, вдавленные в стильную оплётку руля. – Прости, пап. Но это всё правда. Раз уж ты в курсе про пистолет, возьму под него кобуру.
Кулак Ноа с глухим звуком опускается на его же колено. Кажется, ярость скоро вырвется наружу. Твою же мать. Агент довольно резко перестраивается, паркуется около тротуара. Привычным движением ставит машину на ручник, поворачивается к отцу.
– Теперь про парня. Он один из стаи Сатоми. О чём ты рассказал? – Стайлз переводит взгляд с собеседника на ещё одного пассажира. Хейл чувствует лёгкий угол обиды. Они, наверное, никогда не закончат утренний разговор.
– Обо всём, – выходит довольно кратко, даже слишком, но оборотню откровенно плевать. Он скрещивает руки на груди и с вызовом смотрит в лицо агента. Стилински медленно отворачивается.
– Ему нужна наша помощь в поисках сестры. В полицию он обращаться не хочет, потому что будет слишком много неудобных вопросов, и их цепочка в конце концов разоблачит оборотней перед широкой общественностью. А дальше вскроется и инициативная деятельность охотников. Массовых беспорядков не избежать.
Дерек почти уверен, что Ноа не верит ни единому слову Стайлза, несмотря на то, что пока агент говорил только правду, умело обходя острые углы ситуации. Голос – уверенный, сердцебиение теперь уж ровное. Для человека, который бредил несколько часов назад, Стилински ещё и выглядит практически… нормально.
– Вы просто найдёте девочку, и на этом всё? – С очевидным нажимом произносит шериф. Федерал кивает и произносит с прежней уверенностью:
– Просто найдём девочку, и на этом всё. Никаких неприятностей.
Для человека звучит вполне убедительно. Но не для Дерека.
Шериф оставляет их вдвоём довольно неохотно. В этом Хейл его совершенно не может винить. В конце концов, за последние дни с его сыном что только не творилось. Перед поездкой в участок Стайлз поменял бинты на руках, но это мало помогло. Дереку даже принюхиваться не нужно – слишком глубокая рана от стекла на правой ладони всё ещё кровит. Но теперь бессмысленно отступать.
И вот они активно ожидают, пока Бретт их всё-таки найдёт. У Талбота достаточно времени, приблизительно полтора часа. В довольно унылом месте они его ждут, конечно. Местный торговый центр после рождества не отличается большим количеством посетителей, и множество магазинов закрыты. Стилински, правда, это вообще не волнует, судя по всему. Он вполне сносно проводит время под аккомпанемент каких-то праздничных песен и горячего шоколада. Дерек просто греет руки о бумажный стакан с нарисованным оленёнком Рудольфом.
– Почему ты не сказал отцу по поводу человека Арджентов у него в участке? – Невдалеке освобождается лавочка. Агент отлипает от ограждения и направляется к ней, не торопясь отвечать на вопрос оборотня. – Это разве не опасно?
Теперь уже два вопроса. Или даже четыре. Хейл и сам не рад накидывать их один за одним. Ему всё это кажется очень глупым, но Стилински никак не может внести хоть какую-то конкретику. Дереку даже кажется, что морально он куда взрослее, чем Стайлз. По большей части из-за того, что именно ему нужна ясность. Юноша не совсем понимает, что будет с этой ясностью делать, но он чувствует недоговорённость в каждой букве пространных объяснений агента. Влечение между ними, конечно.
– Не вижу никакой опасности для отца, – Стилински устраивается поудобнее и делает жадный глоток из своего красноносого стакана. Дерек падает на противоположный конец деревяшки, перекидывает через лавочку ногу. Практически заправский наездник. – И мы всё равно не знаем, с кем сотрудничают Ардженты. У нас нет времени на поиски, так что…
Хейл перестаёт слушать. Дальнейшая реплика Стайлза проходит мимо него. Он сосредотачивается на новом отвлекающем факторе – странно-знакомый звук сначала постепенно нарастает, а потом врывается в перепонки и взрывает мозг. Дерека сгибает от неприятных ощущений, какао летит на пол: стакан влево, жидкость - направо. Через пару мгновений всё заканчивается, и юноша приходит в себя в до абсурда смешной позиции – уткнувшись лицом в скамейку и с пальцами агента в волосах. Конечно, этот кусок неопределившегося идиота гладит его по голове и волнуется.
– Ты в порядке? Эй? Дерек!?
– Собачий свисток, – поясняет ещё через секунду Хейл, и тут же выпрямляется, чтобы осмотреться. Охотников не видно и не слышно.
– Мы можем выйти на улицу, – тут же предлагает федерал.
На парковке сыро. Столбик термометра решил немного пошутить, но почему-то это не слишком спасает. Стилински натягивает на голову капюшон толстовку и приземляет задницу на капот Камаро. А после закуривает. Дерек замирает невдалеке, не до конца уверенный, чего ему хочется больше – сфотографировать этот момент себе на память или схватить Стайлза за шкирку и трясти до тех пор, пока он не решит изменить своё мнение насчёт противозаконного вожделения.