– Какие же вы все, Хейлы…
Но договорить Матео не успевает. А Дерек даже забывает о том, что когда-то было его правой ногой. Вой оборотня ни с чем не спутаешь. Друг? Враг? Альфа так резко поднимается, что подросток вообще не уверен. Может, прибыла помощь, может, кто-то враждебно настроенный… Хименес бросается навстречу источнику звука. Хейл пытается подняться. Колено взвывает от боли. Да ещё и рана… Кровь вытекает яркая, равномерными толчками. Артерия. Сука…
Когда на поляне появился прихрамывающий Питер в распахнутой окровавленной рубашке и брюках, босой и избитый, Дерек внутренне уже давно смирился с тем, что он просто истечёт кровью, прислонившись спиной к дереву. Не самая плохая смерть. До дома он бы точно не дополз – Матео отогнал их с Талботом метров на триста от особняка, так что оставалось только надеяться, что со Стайлзом всё в порядке. Со Стайлзом ведь точно всё будет в порядке.
Питер перегибается через племянника. Дерек словно выныривает из воды, жадно глотает воздух, даже давится, когда ему на колено падает крышка бардачка. Потом давление исчезает, а старший Хейл сжимает пальцы племянника на прохладной серебристой зиппо с оттиском двух маяков.
– Это очень интересная гравировка, – начинает мужчина, методично застёгивая пуговицы на когда-то кипенно-белой рубашке. У Питера не было никакой особенной цели, когда он умудрился засунуть и себя, и племянника в машину. Подобное следует прировнять к подвигу. Здравый смысл подсказал, что Хименес наверняка легко найдёт их по изумительному шлейфу запахов. Так Хейлы и оказались здесь, среди леса. Нужна передышка. – Два маяка, которые располагаются на противоположных берегах опасно узких проливов. Ведущие огни. Когда судно встает на безопасную траекторию движения, огни сливаются в линию. Но, если один из них гаснет, второй - бесполезен. Если бы Матео не влез, мы вполне успели бы спасти Стилински, Дерек.
Хейл шумно выдыхает и прячет зажигалку в кулаке. Определённо, в словах дяди есть смысл. Хименес определённо должен получить по зубам. Если Дерек сможет, то оторвёт этому куску дерьма голову. За Стайлза.
– Тогда позовём его на дружескую встречу. Только дай мне регенерировать.
Питер откидывает спинку кресла и прикрывает глаза. Ему приходится вогнать ногти глубоко в ладонь, чтобы не улыбаться.
========== Часть 3. No one’s around to judge me ==========
Когда тебе больше семи лет, ты стопроцентно знаешь, что чувствуешь при пробуждении. Оно становится для тебя привычным, ординарным. Что может быть нового в том, чтобы открыть глаза и сползти с постели, чтобы продолжить бессмысленное временами покорение мира? Да, в общем-то, ничего. Разве что ты не разлепляешь чугунные веки под назойливый писк какого-то прибора.
Именно так Стайлз и делает - старается резко прийти в себя, но что-то не складывается. Только от ощущения полной потери контроля над телом можно покачнуться на краю пропасти-паники и камнем улететь к самому дну. Он зажмуривается. Ничего, кроме звука прибора. Он вообще где?.. Писк всё так же противно насилует прямо в голову. Из-за этого странного церебрального коитуса думать куда сложнее, чем обычно.
Так. Спокойно. Всё ещё не поднимая век, Стилински шевелит пальцами правой руки, натыкается на что-то твердое. Быстро – на самом деле очень медленно – ощупывает. Прохладный прямоугольник. Скорее всего безопасно. Выдохнуть. И снова открыть глаза. Если рука шевелится, он в порядке. В относительном. Все вокруг очень белое. О’кей, больничная палата. На груди валяется маска от аппарата искусственной вентиляции лёгких – когда-то давно Мелисса на вопрос «Что новенького, миссис МакКолл?» разразилась долгим рассказом о замене оборудования в больнице. «Круче всего, - женщина с явным удовольствием сделала небольшую паузу, выдав слушателям шанс угадать, о чем она говорит, - Что у нас наконец появился собственный ИВЛ. Эта штука спасает жизни, мальчики!»
Да. Действительно. Очень круто. Стайлз сосредотачивается на ощущениях и напрягает мышцы ног. Всё работает. Отлично. Он цел. Теперь тщательному изучению подвергается и неизвестный прямоугольник, оказывающийся всего-то его собственным мобильником. Стилински включает его и, телефону становится плохо от миллиарда пропущенных звонков. Отец, конечно же. Федерал выдыхает и, оставив сотовый в покое, медленно поворачивает голову влево.
Откладывать больше не получится, когда-нибудь он все равно увидит, что у него с рукой, верно? Вчера - если судить до дате и времени на экране мобильного - Кейт Арджент не просто выстрелила в него, а вполне себе попала. Для тренированной охотницы на монстров стремительно сгустившиеся сумерки не стали проблемой. Стайлз четко знает, что кроме темноты было ещё кое-что - женщина торопилась. Значит, не целилась и не приняла во внимание местность и ветер. Скорее всего, Кейт решила пустить пулю ему в сердце, но внешняя баллистика решила иначе. Должно ведь кадровику из Бюро хоть иногда везти.
Стилински морщится, но не из-за увиденного: просто натыкается щекой на какую-то странную конструкцию из тонких металлических стержней. В целом ничего страшного. Рука на месте. Дышит он тоже в пределах нормы. Пошла ты, Кейт. Мужчина подгибает пальцы, собирая их в кулак, а после медленно выпрямляет средний. Пошла ты, Сатоми. Пошли вы, мерзкие токсичные сучки, обе.
– Ты уже проснулся, – раздается от двери. Стайлз вздрагивает и едва не выкалывает себе глаз об один из стержней и резко поворачивает голову. Шериф Стилински выглядит лет на десять старше своего возраста. Если честно, то даже после ночного дежурства федеральный агент не видел собственного отца таким. Но сравнение уж точно совсем некорректно. Не на каждом ночном дежурстве тебе сообщают, что твой сын без сознания, и обнаружили его рядом с повторно горящим особняком Хейлов. При себе у сына обнаружено незарегистрированное оружие. Одного патрона не хватает. Удивительно даже, что Ноа позвал его не с соседней койки. От подобных мыслей начинает знобить.
– Привет, - отзывается Стилински, немного придя в себя. Голос у него тоже вполне обычный. Но вряд ли всё так хорошо, как кажется.
Шериф пересекает палату и вскоре опускается на самый край больничной койки. Мужчина очень о многом бы спросил, вопросов целая гора, но… Стайлз просто не может подобрать хоть какие-то слова. В подобной ситуации нет подходящих слов. Но с чего-то надо начинать. Нельзя же просто валяться в больничке, правильно?.. Теперь-то Кейт точно мертва? Что там с Дереком?..
– Ты меня нашёл? – возможно, следовало бы извиниться. Но агент не уверен, что сможет. Во всяком случае в ближайшие часы. Он довольно некрасиво поступил по отношению к шерифу. Отцовское сердце ведь просто обязано было тревожно заныть, прежде чем он набрал сына, так? И этот его звонок, если подумать, вполне мог стать последним. Во всяком случае, - успокаивает себя агент, - Я сказал, что люблю его.
– Пэрриш, – по слогам чеканит Ноа, глядя в пол прямо перед собой. Стайлз смотрит на такой знакомый профиль и удивляется сам себе: отец кажется совсем другим. Незнакомцем с той же внешностью. – Девочку, которую ты вытащил из пожара, утром отпустили домой.
Агент ни секунды не верит в то, что Лори отпустили просто так. Наверняка девчонка сбежала, когда немного пришла в себя. А потом уже шериф округа Бикон попросил не слишком привлекать к этому делу внимание. Стайлз более чем уверен, что и про его пулевое ранение в отчётах офиса полиции ничего не напишут. Подстреленный федерал –это не просто инфоповод. Это ядерная инфобомба. И мировой рекорд по экстремально быстрому увольнению устанавливает Мечислав Стилински! Подбодрим нашего победителя тонной аплодисментов.