Когда держащие его ладони исчезли, Курт метнулся в сторону, развернувшись к стригу лицом и пытаясь заставить себя не пятиться назад; пальцы позорно подрагивали, замерев на полдвижении к рукоятям, а горло отказывалось родить хоть один внятный звук.
— Рад, что вы не впали в панику, — кивнул стриг. — Уберите руку от арбалета, майстер инквизитор, не нагнетайте ситуацию. Кроме того — подумайте: разве вы успеете его хотя бы разложить?
Он стоял в пяти шагах напротив, стоял спокойно, словно беседуя с приятелем, повстречавшимся воскресным утром на торжище, расслабленный и непринужденный — тот самый одинокий юнец в шитом золотом узком платье по последней моде. Так вот чей взгляд не давал ему покоя этим вечером…
— А теперь, майстер инквизитор, — произнес тот уже без былой раскованности в тоне, — покажите Печать. Быстро, — повысил голос стриг. — У меня впереди долгая жизнь, но я не желаю провести ее, стоя в этом переулке. Покажите Печать.
Он стоял неподвижно еще два мгновения, собираясь с силами, собираясь с духом, и, срываясь пальцами с крючков, расстегнул куртку, повернувшись полубоком и пытаясь держать неподвижно стоящего стрига в поле зрения.
— Хорошо, — кивнул тот. — А теперь покажите руки.
Курт подчинился нехотя, чувствуя, как испуг уходит, сменяясь раздражением на собственную беспомощность и это принужденное послушание; сдернув одну за другой обе перчатки, он стиснул их в кулаке, сжатом до боли в костяшках, и поднял взгляд к лицу перед собою, лишь теперь, когда на него не падал отсвет очага, заметив его неестественную бледность.
— Шрамы старые, — кивнул стриг и тяжело вздохнул, словно получивший печальное известие родственник. — Три с половиной локтя росту, темно-русые волосы, карие глаза; Знак за номером тысяча двадцать один, ожоги на кистях рук, плечо рядом с Печатью прострелено… Приметы — четче некуда; так стало быть, знаменитый Гессе Молот Ведьм? Что вы делаете в Ульме, майстер инквизитор?
Глава 6
«Знаменитый Гессе»?..
Итак, его здесь знают. И его ждали. Он оказался прав…
— А откуда, — не сразу заговорил Курт внезапно охрипшим, севшим голосом, — взялось это противоестественное убеждение, что я стану тебе отвечать?
Стриг тихо рассмеялся одними губами — лицо осталось бесстрастным и серьезным, а в голосе пробилось легкое раздражение, когда тот заговорил, приблизясь на шаг.
— Ну, — предположил он угрожающе, — я мог бы сказать, что выбор у вас, майстер инквизитор, невелик. Что вы по-прежнему в моих руках — фигурально выражаясь, что я по-прежнему в любой момент могу снова заключить вас в крепкие дружеские объятья, избежать коих вы не сумеете и вырваться из которых не сможете. Что оторву вам голову, как цыпленку, если не добьюсь нужного ответа… Только это бессмысленно, майстер Гессе, верно? Вы ведь юноша заносчивый, самонадеянный и — отчаянный. В безвыходной ситуации вы готовы держаться до последнего, а попытки принуждения вас только раззадоривают. Посему… Как вам такой резон: сейчас я попросту исчезну. Этому вы тоже помешать не сможете. Я исчезну и оставлю вас стоять посреди этого переулка, как полного дурака. И более вы меня никогда не увидите. Вы ведь от любопытства задохнетесь, майстер инквизитор, и проклянете себя за то, что не воспользовались моментом, когда у вас была возможность со мною побеседовать. Сгодится вам такая причина?.. А теперь я повторю вопрос: что вы забыли в Ульме?
— Тебя, судя по всему, — отозвался Курт, распрямившись и все-таки совладав, наконец, с дрожащими руками и голосом.
— Судя по чему? — уточнил тот.
— Не прикидывайся, — зло вытолкнул он; стриг снова вздохнул, отмахнувшись от него, точно от назойливой мухи, и продолжил в прежнем тоне:
— Что вы делали в этом трактире, майстер инквизитор, и что за нелепое поведение за столом? Почему отправили блюдо назад?
— Так ты управляющий у этого парня? — усмехнулся он, храбрясь собственным страхом. — Обида взяла?
— Я задал вопрос.
— Я не питаюсь подножными тварями, — отрезал Курт, и стриг пожал плечами, на миг сбавив тон:
— Напрасно, на вкус это лучше, чем на вид… Спустя какое время вы должны были отправить назад заказ? — спросил тот, вновь посерьезнев, и, когда он замер в растерянности, продолжил: — Вижу, я не ошибся… Вас ведь не должно быть в Ульме, майстер Гессе. Почему вы здесь?