Вспомнив эти слова, Марта не удержалась от улыбки. Леди Кириа очень любила свою новую родственницу и говорила о ней с большой симпатией.
Марта вновь поднесла к губам бокал и с удивлением заметила, что он пуст. Озадаченно хмыкнув, девушка развернулась, собираясь заполучить новый у одного из многочисленных разносчиков и чуть не упала, натолкнувшись на кого‑то из гостей.
— Ой, простите! — извинилась девушка и покраснела, радуясь, что под маской этого не видно.
— Какая встреча!
Девушка покраснела еще больше, встретившись взглядом с темно — синими глазами того, кто всего несколько часов назад рассматривал Марту с нескрываемым интересом.
— Лорд Клант! — пискнула девушка и присела в низком реверансе.
— Ах, называйте меня просто по имени, — небрежно махнул рукой киашьяр.
— Но, лорд Клант, это недопустимо… — пробормотала Марта испуганно — неизвестно, что с ней станет, если о подобной вольности узнают.
— Сегодня можно все! — усмехнулся легард. — Это же бал — маскарад. Сегодня здесь нет ни лордов, ни торговцев… Даже охранники скрыли лица за полосками шелка.
Марта тяжело вздохнула и попыталась мило улыбнуться.
— Вам идет улыбка, — заметил Клант тихо, так что девушка не столько услышала, сколько прочла по губам эти слова.
— Спасибо, — оценка киашьяра приятным бальзамом пролилась на душу девушки. Она чуть расслабилась, позволяя себе еще одну улыбку.
— Знаете, Марта, за что я люблю такие торжества? — таинственно шепнул Клант, приблизившись к девушке почти вплотную, так что на волосах она ощутила еле заметное тепло его дыхания.
— Нет…
— Во время маскарада всегда можно осуществить даже самые нескромные фантазии… Например… Вы потанцуете со мной?
Голова у девушки закружилась от глубокого низкого голоса, вызывавшего в ней трепет предвкушения.
«Танец? Всего лишь танец?» — спросила она себя, а потом с улыбкой протянула легарду руку.
Стоять по другую сторону зала и смотреть, как он весело переговаривается с гостями на обратном пути к той девушке, что привлекла его внимание сегодня, казалось для меня пыткой. Болезненной пыткой, закручивающей внутренности в тугой узел.
Какая‑то Марта. Странствующая портниха из княжеств. Неужели она лучше меня? Неужели у этой девушки есть что‑то такое, что затмевает других? В зале много красивых женщин и легард. Так почему же именно эта, с перепуганным взглядом молодой лани, оказалась к киашьяру ближе всех?
Я не могу ошибаться! Я не могу уговорить себя доводами о том, что Клант лишь развлекается, танцуя то с одной, то с другой. Нет. Я знаю его слишком давно. Все эти годы я незаметно наблюдала, улавливая малейшую разницу в его поведении.
Это было просто.
Легард мог казаться спокойным и расслабленным в одно мгновение, а затем в нем будто натягивалась невидимая струна при виде жертвы.
Нет, конечно, Клант не считал завоеванных им женщин жертвами, но это не отменяло его отношения к подобным победам.
Он, как кот, охотился лишь на убегающую от него дичь, теряя интерес к каждой новой мышке всего через несколько дней. Мне было жаль Марту. И очень жаль себя. Но… мне нужно было хранить свою маленькую тайну, чтобы о ней никто не узнал.
Клант с улыбкой протянул Марте полный бокал:
— Прекрасное вино из долины Даммон.
Девушка пригубила немного, отметив, что этот напиток оказался чуть слаще, чем другой, понравившийся ей ранее. Через миг сквозь букет аромата проступила приятная терпкость, сгладив ощущение. Марта благодарно улыбнулась легарду в ответ, чувствуя, как немного закружилась голова.
— Вы не знаете, сколько времени? — как можно небрежнее уточнила девушка.
— Скоро рассвет! — добродушно отозвался киашьяр. — Я люблю это время.
— Почему? — по инерции спросила Марта.
— Хм… Как бы объяснить? — задумался легард, стряхнув пылинку с рукава камзола. — Ночь — время темное, неподвластное. Это время соблазнов, противится которым трудно. День… В светлое время суток нас всех посещает раскаяние, сомнение, трусость.
— А рассвет?
— На рассвете жизнь кажется чуточку проще, — усмехнулся Клант. — Будто заглядываешь под задернутый полог и видишь суть. И ничто не кажется глупым.