А пока они играли и плясали, ворон, каркая «гао-гао, гао-гао», кусок за куском отправил себе в глотку всю закуску.
Опомнились остальные трое, глядят: в чашках пусто, ни вина, ни закуски, а ворона и след простыл.
Сильно разгневался коршун. С тех пор где ни увидит ворона, сейчас за ним погонится. Все думает, как бы поймать и наказать обидчика.
Перевод В. Марковой.
СОЛНЦЕ И ЖАВОРОНОК
Как-то раз в один погожий весенний день опустился жаворонок отдохнуть на поле.
Вдруг выглянул крот из норки и говорит:
– Жаворонок, а жаворонок, исполни мою просьбу!
– Что ж, охотно, коли только смогу, – отвечает жаворонок.
– Вот видишь ли, одолжил я деньги солнцу. Уж с тех пор немало времени прошло, случилась у меня нужда в деньгах. Ты летаешь высоко. Попроси солнце, чтобы вернуло мне свой долг.
Поверил жаворонок небылице хитрого крота, поднялся к самому солнцу и зазвенел:
– День-день-день, солнце, верни деньги! День-день-день, солнце, верни деньги!
Солнце так и вспыхнуло от гнева. Даже облака кругом загорелись.
– Лжец! От кого я брало деньги, а ну отвечай! – загремело оно, да так страшно, что жаворонок камнем полетел вниз. Но потом набрался смелости и снова взмыл к самому солнцу:
– День-день-день, солнце, верни кроту деньги! День-день-день, солнце, верни кроту деньги!
– Погоди! Вот я тебе покажу! – сверкнуло очами солнце.
Жаворонок снова полетел вниз.
Так с тех пор и повелось.
Крот давно на свет из-под земли не показывается. Боится, что спалит его своими лучами разгневанное солнце.
А жаворонок, ничего про это не зная, и до сих пор весь долгий весенний день звенит над облаками:
– День-день-день, солнце, верни деньги! День-день, солнце, верни деньги!
Перевод В. Марковой.
КАК СОРОКОНОЖКУ ЗА ЛЕКАРЕМ ПОСЫЛАЛИ
В старину, далекую старину, как-то раз под вечер шло у цикад{89} большое веселье.
Вдруг одна из них жалобно заверещала:
– Ой, больно! Ой, не могу! Ой, голову ломит!
Поднялся переполох. Решили цикады скорее послать за лекарем. Тут заспорили они между собой:
– Пошлем ту, нет, лучше эту…
А самая старая и мудрая цикада посоветовала:
– Надо сороконожку послать. У нее ног много, она скорее всех добежит.
Попросили цикады сороконожку сбегать за лекарем, а сами стрекочут возле больной:
– Потерпи немного, потерпи, потерпи!
Стонет больная, а лекаря все нет как нет. «Где же наша сороконожка? Отчего она до сих пор лекаря не привела?» – тревожатся цикады Пошли они посмотреть, не вернулась ли сороконожка к себе домой. Видят: сидит сороконожка, обливаясь потом, на пороге своего домика, а перед ней – ворох соломенных сандалий.
Спрашивают ее цикады:
– Что же лекарь так долго не идет?
А сороконожка в ответ:
– Не видите разве, я спешу изо всех сил. Как раз двадцать первую ногу обуваю. Надену сандалии на все свои ноги и сразу же побегу за лекарем.
Тут только догадались цикады, что сороконожка еще только обувается в дорогу. Хорошо, что больная тем временем и без лекаря выздоровела.
Недаром старики говорят: «Первым добежит не тот. кто быстрее всех бегает, а тот, кто скорее всех в дорогу соберется».
Пересказ В. Марковой.
ЯМОРИ
На краю деревни Тояма, почти у самого леса, жили старик со старухой. Однажды осенним вечером они сидели и грелись у печки. По крыше стучал дождь, в домике было холодно и сыро.
– Кого ты боишься больше всего на свете? – спросила старуха старика.
Старик подумал и ответил:
– Конечно, тигра. Страшнее тигра нет никого на свете!
Старуха покачала головой:
– Это верно, тигр страшный зверь. Он нападает на овец, на коров и даже на лошадей. Но ведь у нас с тобой скота нет, что ж нам, беднякам, бояться тигра? Нет, я гораздо больше боюсь ямори, они такие противные, скользкие. Смотри, вон один уже ползет.
И старуха показала на потолок: по потолку медленно полз ямори – маленькая серая ящерица.
А за окном притаился в это время тигр. Это был молодой, глупый тигр. Он крался вдоль стен и хотел пробраться в домик, чтобы съесть старика и старуху.
Слух у тигра острый. Стоя под окном, он услышал, что больше всего на свете старуха боится ямори.
Тигр обиделся.
«Что это за ямори? До сих пор я думал, что страшнее меня нет никого. А выходит, что ямори еще страшней. Хотел бы я посмотреть на этого зверя», – сказал про себя тигр.
И он задумался о том, какая морда, какие клыки и лапы должны быть у ямори, которого люди боятся больше, чем самого тигра. В темноте ему представились самые страшные чудовища, какие только могут представиться молодому и глупому тигру ночью, в дождь, под чужим окном. И тигру стало страшно. Ему казалось, что ямори вот-вот выскочит из домика и набросится на него.
Вдруг старик в домике крикнул:
– Ай, ползет!
Тут бедный тигр задрожал от ужаса и пустился бежать так быстро, как мог, так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Только добравшись до самого леса, тигр побежал тише.
«Ну, теперь ямори далеко от меня, а я далеко от ямори», – подумал тигр.
Он почти успокоился и хотел уже передохнуть, как вдруг опять задрожал от страха: что-то вскочило ему на спину.
«Ямори!» – подумал тигр.
На самом деле это был не ямори, а человек, деревенский конокрад.
Он давно уже стоял под деревом на опушке леса и посматривал, не бродит ли где-нибудь поблизости отвязавшаяся лошадь.
И вдруг он увидел, что к опушке леса бежит кто-то на четырех ногах.
От жадности у вора зарябило в глазах: ему показалось, что это жеребенок. Конокрад изловчился, прыгнул на спину тигру и вцепился ему в шею.
А тигр со страху не разобрал, кто на него вскочил, да он и не мог видеть, что делается у него на спине. Еще больше испугался тигр и пустился бежать во второй раз, да так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Конокрад еле держался у тигра на спине. Никогда до сих пор он не видел, чтобы жеребенок бегал так быстро. Испугался конокрад и еще крепче ухватился за шею своего «жеребенка».
А тигру показалось, что это страшный ямори запустил в него свои когти. Он помчался еще быстрей. А чем быстрей он бежал, тем крепче цеплялся за его шею конокрад, а чем крепче цеплялся за его шею конокрад, тем быстрее бежал тигр. Так, пугая друг друга, неслись они в глубь леса.
Тигр знал, что в лесу есть гора, а под горой глубокая яма. К этой яме он и бежал.
«Надо сбросить ямори в яму! Если не сброшу, он меня съест», – думал тигр. Наконец он подбежал к самому краю ямы и что есть силы тряхнул головой. От толчка конокрад разжал руки, перекувыркнулся и полетел вверх ногами в яму.
Тут только тигр перевел дух и медленно поплелся прочь.
Он очень устал за этот вечер.
Хвост у него повис, морда опустилась, и все, что было на морде, тоже обвисло – и усы, и брови, только нос не обвис: нос у тигра плоский и поэтому висеть не может.
Неподалеку от ямы сидела на дереве обезьяна. Когда тигр бежал мимо нее, она показала на него пальцем и засмеялась.
– Отчего ты смеешься? – спросил тигр обиженно.
– Уж очень у тебя смешной вид! Что с тобой?
– О, что со мной! Я сейчас видел ямори! – сказал тигр.
– А что это такое – ямори? – спросила обезьяна.
– Это страшное чудовище! Оно кинулось на меня и вскочило мне на спину. Но я не испугался. Я побежал к яме и сбросил чудовище на дно.
Обезьяна оскалила зубы и еще громче засмеялась:
– Ах ты, дурак, дурак! Я видела, кого ты сбросил в яму. Это был вовсе не ямори, а человек.
Тигр рассердился:
– Обезьяна, а говоришь дерзости. Докажи, что это был не ямори, а человек!
– Что ж тут доказывать? Пойди сам к яме да и посмотри!
Тигр поежился. Очень ему не хотелось возвращаться к яме. Но и отказаться нельзя было – стыдно перед обезьяной. Он стоял на месте и переминался с ноги на ногу, а так как у него было целых четыре ноги, то это продолжалось очень долго. Обезьяна посмотрела на него и опять засмеялась:
89
Цикада – насекомое; в теплых странах обитают крупные цикады (до 6 сантиметров длиной) с широкими крыльями. Цикады издают громкий характерный треск.