Персис трудно было сидеть неподвижно. Ей всегда говорили, что самый большой недостаток её характера — это нетерпение. И вот сейчас этот недостаток проявлялся во всей своей красе. Она жаждала деятельности. Нужно было что-то делать. Но отражение в зеркале спрашивало: «Что делать?» И ответа на это у Персис не находилось. Никого не было под этой крышей, к кому она могла бы обратиться со своими вопросами, со своим… воображением. Девушка чувствовала, что её что-то преследует. Это всё результат тревожной ночи, говорила она себе. Но всё равно ей казалось, что действуют силы, которых она не понимает.
Крю Леверетт… Странно, но она постоянно мысленно возвращалась к нему. Однако было бы крайней глупостью вываливать на него содержание двух (нет трёх, включая Молли) снов и то, что она считает, будто в её документах дважды рылись. И она не хотела никакого постороннего вмешательства.
У них всегда всё решал дядя Огастин. Теперь Персис понимала, насколько от него зависела. Конечно, и к нему она не могла бы обратиться со своими снами и фантазиями. Она представила себе, что бы он ей ответил. Но ответственность всегда лежала на нём, а теперь — на ней.
Персис до сих пор верила в свой здравый смысл и силу характера. Может быть, потому, что эти её качества раньше никогда не подвергались испытанию? Вопрос потряс девушку, но она решила не поддаваться.
Над ней довлеет долг — по отношению к дяде Огастину, который доверил его ей, пусть под влиянием обстоятельств, перед Молли и Шубалом, наконец, перед самой собой. Она должна принять решение и выполнить его.
Молли спала, лёжа спокойно и без следов тревоги. Персис, по-прежнему прижимая к себе портфель, быстро осмотрела комнату. Ей больше всего хотелось вернуться к себе. Хотелось получить возможность подумать (если сможет привести в порядок свои мысли, нарушившие её спокойствие), подумать о будущем.
Но она пообещала остаться, а Персис привыкла выполнять свои обещания. Что, если Молли опять приснится кошмар, а её рядом не будет? Что, если…
Негромкий стук в дверь. Персис вздрогнула, словно опасность, которая раньше наполнила её страхом, снова приблизилась. Но дверь неслышно открыла миссис Прайор. Она подошла к кровати, положила руку на полоску лба Молли под ночным чепцом. Удовлетворённо кивнула.
— Кризис миновал, теперь она крепко спит, — заметила миссис Прайор и взглянула на девушку, словно удивляясь, что та здесь делает.
— Молли… у неё был кошмар. Я пообещала посидеть с ней… разбудить, если тот снова придёт…
Лицо миссис Прайор оставалось бесстрастным. Если она и посчитала Персис излишне заботливой и даже глупой, то никак этого не выдала. Вместо этого она сказала нечто такое, что Персис нашла в устах такой разумной женщины весьма знаменательным:
— Иногда приходят очень странные сны. Но, наверное, причина в травяном чае. Аскра рассказывала однажды, что в старину в её племени пили гораздо более сильную смесь с такими же свойствами (так поступали их старейшины), чтобы иметь видения. Но я готовлю смесь в других пропорциях. Да, сны могут быть очень странными. Я слышала, что иногда люди во сне получают предупреждения. И если не обращают на них внимание, их ждёт несчастье.
Говоря это, она не смотрела на Персис. Но не прозвучало ли предупреждение в её словах? Персис не решилась задать этот вопрос. Тем временем миссис Прайор продолжала:
— Не беспокоитесь о том, что ей снова что-нибудь приснится. Это естественный и очень крепкий сон, не такой, который рождает тревожные фантазии, — на этот раз она пристально взглянула на девушку. — Вы и сами выглядите очень усталой. У нас в обычае отдыхать в жару днём. Я велю Сьюки принести вам что-нибудь лёгкое и вкусное и советую потом отдохнуть.
— Но Молли… — Персис разрывалась между усталостью и обещанием.
— Я возьму своё шитьё, мисс Рук, и посижу здесь. Тут прохладнее из-за морского бриза. Отдыхайте спокойно. Я позову вас, если понадобится ваше присутствие.
Весьма властный приказ. Персис явно выпроваживали. Если она начнёт возражать, то пробудит подозрительность. Персис неохотно согласилась. Действительно, Молли спокойно спала. Но девушка стояла у кровати, пока миссис Прайор не вернулась с большой сумкой в руках. Принадлежности для шитья. Домоправительница придвинула кресло к окну и удобно устроилась. Она явно собралась провести здесь немало времени.
У себя в комнате Персис обнаружила, что Сьюки — или кто-то другой — оставила на комоде накрытый поднос. Спрятав портфель под подушку, как Молли — Библию, Персис приподняла салфетку, почувствовав, что действительно проголодалась.
Несколько кусков холодного жареного цыплёнка, нарезанных очень тонко. Тарелка с хлебом и маслом и небольшая чашечка с джемом из какого-то экзотического фрукта, который доктор Виринг принёс миссис Прайор на пробу. Крем, застывший, с коричневой корочкой, именно такой способен удовлетворить самый изысканный вкус. А также небольшой кувшин. Персис решила, что в нём фруктовый сок.
Она с аппетитом поела, но выпила немного, потому что непривычный вкус жидкости ей не понравился. Может, сладость крема заставила жидкость казаться чуть горьковатой. А в остальном она съела всё, что принесли.
Персис была уверена, что не сможет уснуть. Столько вопросов осаждало её разум. Она сняла покрывало с кровати, сбросила платье с туфлями и легла, решив подумать спокойно и рационально.
Кровать показалась необыкновенно мягкой и приятной. Девушка закрыла глаза и расслабилась, не сознавая, как была напряжена последние несколько часов. Такая мягкая постель… словно лежишь на облаке… облако большое и летучее… оно далеко от земли и её проблем.
Как приятно просто лежать… как удивительно…
Глава тринадцатая
Персис просыпалась медленно и неохотно. В комнате царили сумерки. Сколько она проспала? Постепенно начала восстанавливаться память. По крайней мере, кошмаров она не видела. Или если видела, то не могла вспомнить… за что была очень благодарна сну.
Но…
Девушка села и посмотрела на правую руку. Она что-то держала. Персис опустила взгляд. И сумерки не смогли скрыть от неё увиденное. Поддельный веер!
Она быстро выпустила его, словно резное инкрустированное камнями дерево обожгло ей пальцы. Кто?..
На этот раз ящик, в который она спрятала веер, был закрыт. Даже в полутьме она это видела. Она снова посмотрела на… на это невозможное.
Однако на этот раз… Персис не понимала, что ею движет. Сама она не желала ничего предпринимать, но рука её шевельнулась и снова сомкнулась вокруг псевдо-веера. И опять-таки без осознанного желания она чуть повернула ручку, высвободив лезвие.
Девушка больше не чувствовала отвращения, даже ужаса к этому оружию. Напротив. Напротив, ей хотелось держать его при себе. Оно будто несло обещание безопасности, защиты от бесформенного безымянного зла.
Фантазии… воображение!.. Персис осмотрела совершенно обычную комнату. Ничего, ничего не предвещает здесь опасности. Но дышала она ускоренно, ладони были влажными и липкими. Пришлось отложить кинжал и; вытереть руки о простыню.
Во рту оставался странный металлический привкус. Похожий на вкус напитка, который она не допила. Давно ли она лежит? Это не просто послеполуденный сон. Уже стоял вечер.
Есть… силы…
Персис огляделась, внимательно рассмотрела все углы полутёмной комнаты. Но как ни старалась рассуждать спокойно и здраво, избавиться от дурного предчувствия не могла. Приближалась какая-то беда.
Немного повернувшись, она сунула руку под подушку в поисках портфеля. Он же был там… Персис перевернула две подушки, посмотрела на пустую простыню. Портфель исчез!
Упал на пол во время её беспокойного сна? Девушка встала и заглянула под кровать сначала с одной стороны, потом с другой. Зажгла свечу, опустилась на колени, приподняла завесу, отвела сетку. Под кроватью ничего не было.
Персис пыталась думать. Кто знал, что она взяла у Молли портфель? Миссис Прайор явно видела, как она вынесла его из комнаты служанки. Но она не могла себе представить, чтобы портфель заинтересовал домоправительницу. Если только она не работает на кого-то другого…