Булкли редко выдавал свои эмоции, и в своем дневнике он спокойно отметил этот поворот событий, как будто это было всего лишь очередное испытание в вечной "войне на земле". (В своей книге о христианстве он спрашивал: " Как увенчается терпение твое, если не случится с тобою беды?"). Но на одной тревожной детали он все же остановился. Он написал, что капитан Кидд, находясь на смертном одре, произнес пророчество относительно экспедиции: " Она закончится нищетой, паразитами, голодом, смертью и разрушением".
Часть вторая. В ШТОРМ
ГЛАВА 4. Мертвая расплата
Когда Дэвид Чип взошел на борт "Уэйгера", на палубе собрались офицеры и команда корабля, приветствуя его со всей помпой, полагающейся капитану военного корабля. Свистели, снимали шляпы. Но при этом чувствовалась неизбежная тревога. В то время как Чип внимательно разглядывал своих новых людей, включая напряженного канонира Балкли и нетерпеливого мичмана Байрона, они разглядывали своего нового капитана. Он больше не был одним из них, он был главным, ответственным за каждую душу на борту. Его должность требовала, писал другой офицер, " владения характером, цельности, энергичности ума и презрения к самому себе... Он - и только он - должен и призван привести в состояние совершенной дисциплины и послушания множество неуправляемых и разрозненных существ, чтобы... можно было поставить на карту безопасность корабля". Давно мечтая об этом моменте, Чип мог утешаться тем, что многие аспекты деревянного мира стабильны: парус - это парус, руль - это руль. Но другие были непредсказуемы, и как он справится с неожиданностями? Как задавался вопросом новоиспеченный капитан в рассказе Джозефа Конрада "Тайный собеседник", насколько он окажется " верен той идеальной концепции собственной личности, которую каждый человек устанавливает для себя втайне"?
Однако у Чипа не было времени на философствования: ему нужно было управлять кораблем. С помощью своего преданного стюарда Питера Пластоу он быстро устроился в просторной большой каюте, свидетельствующей о его новом статусе. Он спрятал свой морской сундук, в котором хранилось его драгоценное письмо от Энсона о назначении его капитаном "Вэйджера". Затем он собрал команду и встал перед ней на квартердеке. Его обязанностью было прочесть "Воинские уставы" - тридцать шесть правил, регулирующих поведение каждого человека на корабле. Он произнес обычную литанию - не сквернословить, не пьянствовать, не совершать скандальных поступков, унижающих честь Бога, - пока не дошел до статьи 19. Ее слова приобрели для него новый смысл, когда он произнес их с окончательным смыслом: "Ни один человек, находящийся на флоте или принадлежащий к флоту, не должен произносить слов мятежных или подстрекательских... под страхом смерти".
Дешевые начали готовить "Вэйджер" к переходу вокруг мыса Горн - скалистого бесплодного острова, обозначающего самую южную оконечность Северной и Южной Америки. Поскольку южные моря - единственные воды, которые непрерывно текут вокруг земного шара, они собирают огромную мощь, и волны на протяжении тринадцати тысяч миль накапливают силу, проходя через один океан за другим. Когда они, наконец, достигают мыса Горн, то оказываются зажатыми в сужающемся коридоре между самыми южными американскими мысами и самой северной частью Антарктического полуострова. Эта воронка, известная как проход Дрейка, делает поток еще более разрушительным. Течения не только самые длинные на Земле, но и самые сильные: они переносят более четырех миллиардов кубических футов воды в секунду, что более чем в шестьсот раз превышает расход реки Амазонки. А еще здесь дуют ветры. Постоянно дующие с востока Тихого океана, где им не мешают никакие земли, они часто разгоняются до ураганной силы и могут достигать двухсот миль в час. Моряки называют широты, в которых они дуют, именами, отражающими нарастающую интенсивность: "Ревущие сороковые", "Яростные пятидесятые", "Кричащие шестидесятые".
Кроме того, резкое обмеление морского дна в этом районе - глубина с тринадцатисот футов уменьшается до трехсот - в сочетании с другими грубыми силами порождает волны устрашающей величины. Эти "валы мыса Горн" могут перевернуть девяностофутовую мачту. На некоторых из этих волн плавают смертоносные берги, отколовшиеся от пакового льда. А столкновение холодных фронтов из Антарктики и теплых фронтов вблизи экватора порождает бесконечную череду дождей и туманов, снега и снега, грома и молний.